Форум » Архив отыгранных эпизодов » Feels inside.. » Ответить
Feels inside..
Mathias Lemieux: Время: 14 февраля 1998 года, замок Описание: сначала появилась идея, потом продуманный план, дальше была организована работа, ну а закончилось все неожиданными сюрпризами, которые преподнесла сама судьба..
Ответов - 38, стр:
1 2 All
Mathias Lemieux: Все-таки здорово, когда есть друзья. Матиас проснулся рано утром и еще в кровати задался вопросом – а чем бы себе занять? Можно было пойти в библиотеку, можно было остаться в спальне и увлечься какой-нибудь маггловской книгой, типа ««Братство Розы и Креста», которую дядя прислал позавчера с сопроводительной запиской, мол, изучи-ка рисунки на таких-то страницах и пришли свои размышления на их счет. Задание Франсуа племянник выполнил бы, даже если ради него пришлось бы прогулять целый учебный день, так как приоритеты юноша расставлял исходя из своих предпочтений, а не потому, как это надо делать, согласовывая личные интересы со школьными правилами. Родные поняли еще по третьему курсу, что мальчик растет настолько упертым и увлеченным, что ради собственных целей, готов пренебречь всем. Сейчас разбираться в старинных гравюрах Мати не хотелось. Сказывался солнечный свет, озаряющий башню Рейвенкло и наполняющий ее каким-то праздничным духом. Хотя, что за праздник? День всех влюбленных. Подумаешь.. Лемье к седьмому курсу постоянной подружкой так и не обзавелся, а многолетние легкие романы к сегодняшнему дню никакого отношения не имеют. Все развлекается, а пора бы и о чем-то серьезном подумать. Большинство семей формируются именно на этапе последних школьных курсов, а у француза ветер голове, сквозняк. До окончания осталось совсем немного, но Матиас посчитал, что специально счастье не сыщешь – оно должно само прийти, чтобы поселиться в сердце.. основательно. Пока шатен зевал, в комнату вошла парочка его друзей, вольно расположившись на его кровати и предложивших занятие на день. Занятно. И еще интересно, это только у рейвенкловцев в головах могут рождаться такие идеи? Ребята предложили сокурснику такую забаву: каждый из них пишет анонимную валентинку, в которой завлекающим текстом как бы приглашает девушку на встречу; эти валентинки-приглашения друзья оставляют в разных частях замка, а к назначенному ими же сроку приходят на место «х» и оказываются лицом к лицу с избранницей, если, конечно, кто-нибудь «клюнет». Условием этой встречи становится как раз то, что «клюнуть» может любая девчонка и в независимости от ее внешних данных, характера и прочих достатков/недостатков, парень обязан провести с ней весь день. Испытание на выдержку и возможную удачу. Лемье вся эта затея пришлась по вкусу. Втроем они минут десять хохотали, предполагая, какие девчата могут к ним заявиться и как таких вообще выдержать. Забавляясь, друзья предрекали каждому по самому худшему варианту и уже делали ставки на того, кому повезет больше всех. В составление приглашений проблем не возникло. Лемье выводил красивым каллиграфическим почерком слова: «Самой прекрасной девушке школы! Буду ждать тебя в два часа дня у кабинета Мифологии». Можно было бы встретиться где-нибудь вообще за пределами замка, подальше от любопытных глаз, если сюрприз со стороны женского пола побьет все рекорды мужской неожиданности, но Мати смело прописал именно это место, ставя в конце жирную точку. Друзья разбили места встречи по другим частям замка, чтобы не толкаться в одном месте, зато они договорились, что по-любому все должны где-то анонимно пересечься, чтобы увидеть собственные глазами и не дать возможности кому-то сжульничать. Вырезав из пергамента сердечко, Лемье при помощи магии окрасил его в розовато-белый цвет и заставил сверкать, словно гора бриллиантов – все для приметности. Одевшись, ребята выскользнули из спальни, из гостиной, и рванули в места будущего оживления. Матиас оставил свою «сверкалку» в общей гостиной замка, на подоконнике у цветочного горшка с синеватой розой. Незаметно сбежав, француз вернулся в комнату. Надо было привести себя в порядок. Приняв душ, одевшись и относительно причесавшись (укладываться непослушные волосы не желали), шатен коротал время в обществе все тех же друзей, пребывающих в перевозбужденном состояние от предстоящих встреч. Сам Лемье старался не задумываться о том, что он будет делать, если.. Он надеялся, нет, искренне верил, что ему просто обязано повезти. Если подходить к делу с чувством юмора, то оно как-то проще. Смеялись друзья вплоть до двух часов. Разбросавшись самыми апокалипсическими пожеланиями друг другу, все они отправились на встречи. По дороге Мати уж принялся себя настраивать на то, что его валентинку могли вообще не заменить. Только вот это означало стопроцентное поражение. Правила игры француз чтил и всегда честно их придерживался, не отвечая за остальных. Если есть условия, то они обязаны быть соблюдены. Надо будет – проведет весь день черт знает с кем.. Будем потом, что вспомнить и над чем долго хохотать. На плечах покоилась накинутая мантия – так, на всякий случай. Да, свободная суббота, но кто их теперь знает. В кармане мантии лежал подарок, ему бабушка прислала несколько штучек, очень красиво, настолько, что можно и поделиться, если.. если, если, если! Пока не встретить – не узнать. Лемье приободрился и веселее зашагал вперед. Лестничные пролеты, этажи. Целая жизнь. Вот и нужный коридор, пока пустой. Француз, не доходя до двери кабинета Мифологии, остановился у окошка, что располагалось в трех метрах от места встречи. Если никто так и не появится, то хоть не будет привлекать внимания, стоя у кабинета и дожидаясь то ли преподавателя, то ли неприятностей, что по нынешним меркам стало равноценным. Если.
Assol Yumans: Если что? Если твоя лучшая подруга влетает утром в спальню, чтобы обдурить по поводу "горы валентинок под дверью"? Ассоль еще открыть глаза не успела, как услышала смех, очень наглый смех. Порой у Эбигейл было такое странное настроение, что словами не передать; как наверное бывает у каждого человека несколько раз в жизни, когда не контролируешь свои эмоции и становишься похожим на дурачка. День Святого Валентина никогда не действовал подобным образом на Чедвик, но сегодня особый случай. - Хватит, Эби, уходи и закрой поплотнее дверь, ладно? Я хочу спать. Это не смешно, слышишь? Да, давай, пока.. - Проныла Юманс, пока ее речь не оборвал хлопок тяжелой двери. Нет, Эбигейл трудно обидеть, она скорее всего унеслась смеяться над рассеянными студентами в гостиной Рейвенкло. Сегодня Соль не удасться выскаться, как следует, потому что она совсем позабыла о встрече с Кристофером в общей гостиной. Он опять станет подшучивать над ее "одиноким сердцем", что не впервой для француженки. Каждый год она лениво смотрит в сторону, пока он говорит, и совсем не слушает. Что можно ответить на вопрос "Почему ты никем не увлечена?", а? Конечно, ведь для семнадцатилетней девушки это нонсенс. Каждый третий студент Хогвартса озабочен открытыми или тайными чувствами к кому-либо, только у Юманс в голове совсем другие интересы. Точнее, в ее голове полный кавардак. В конец весь сон испарился благодаря Дымку, который запрыгнул на голову Соль, мягко переступая лапками. Шатенка выдохнула и встала с кровати, открывая шкаф. - Будешь выделываться - останешься в комнате до вечера, понятно? - Спокойно произнесла Юманс, даже не оборачиваясь. Она вполне смогла себе представить, насколько сейчас недоволен ее кот. Улыбнувшись, Соль уже собиралась обернуться, как тут.. - Аааааааай!! - Подпрыгнув на месте, девушка согнулась, касаясь ладонями пораженной ступни. Надо было ей крутить ногами, выбирая себе одежду? Питомец отомстил молниеносно, застав врасплох. Девушка развернулась и нашла глазами кота, который уже сидел на стуле и вылизывал себе переднюю лапу, важно иногда поднимая зеленые глаза, словно он ни на шаг не сходил с этого места. Ассоль хлопнула дверцем шкафа и стала натягивать теплые колготы, недовольно фыркая. Уже спустя минут пятнадцать она переступила порог общей гостиной, осматриваясь. Так боялась опоздать, так боялась, что пришла раньше самого Дэрвела. Соль надула щеки и сложила руки на груди, большими шагами двигаясь по гостиной. Кто-то проходил, но в общем в этом помещении было довольно тихо. Скорее всего, вся шумиха по поводу сегодняшнего праздника всех влюбленных проходит в Большом Зале. И правильно, для таких, как Соль, туда вход закрыт. Нет того, по кому она могла бы вздыхать и чувствовать себя глупой, да и за ней никто не бегает, что заметно облегчает жизнь. Вполне возможно, что Юманс сама не замечает никого вокруг противоположного пола, кроме Кристофера и еще парочку мальчиков; и то, по той причине, что общается с ними на дружеском уровне. Закусив губы, француженка обняла себя руками и подошла ближе к окну. Сбоку что-то сверкнуло и Соль от неожиданности заморгала. Двинувшись влево, она увидела, что то, что сияет - лежит на подоконнике. Обернувшись, Соль не заметила нигде внимательных глаз и решила удовлетворить любопытство. Она подошла еще ближе и протянула руку, просто коснувшись. Это "что-то" так переливалось, что драгоценный камень, поэтому Юманс была обязана узнать, что же там такое. Оказалось - сердечко. Ассоль поморщилась и стала крутить его в пальцах, пытаясь понять, что это такое. Впрочем, догадаться было не сложно, поэтому она в очередной раз обернулась, проверяя обстановку. Неужели валентинка? Кто-то забыл, скорее всего. Перевернул сердечко, Соль удивленно вскинула брови. Или все-таки кто-то решил пошутить таким образом, оставив валентинку тут, ведь через обшую гостиную проходят все факультеты. Она резко положила валентинку на место и отошла, поворачиваясь. Все это лишь глупости, она не станет вестись на них. Скрестив пальца ладоней, Соль покрутилась на месте, остановившись у дивана, и посмотрела в сторону дверей. Где же так долго ходит Кристофер? Чаще они оба приходят вовремя. Хотя.. он ведь сам готовил какую-то валентинку кому-то там, скорее всего очень увлекся. Ничего, ей не сложно подождать, просто одиночество в гостиной в такой день ее немножечко смущает. Пока она шла, в коридорах уже пар пять встретила, которые обнимались, шептались и обменивались розовыми штучками. Вздохнув, Юманс обернулась, высматривая глазами спокойно лежащую валентинку на подоконнике. И почему она именно тут лежит? Вот если бы в другом месте - Соль никогда бы ее не увидела и не заинтересовалась на пустом месте. А ведь правда! Нервничает тут из-за какой-то валентинки, как же это глупо. Схватив руками валентинку, Юманс опять ее перечитала и спрятала в карман. А потом она понеслась к двери, пока чуть не налетела на Тофера, у которого на все лицо была растянула белоснежная улыбка. Соль покраснела отчего-то и извинившись, побежала дальше, к башке Рейвенкло. Нельзя-нельзя-нельзя идти туда. Это обязательно чья-то уловка, шутка для наивных! Она ведь взрослая разумная девушка, как можно было вообще брать эту валентинку! Соль сжала кулаки и глянув на часы, с полной уверенностью покинула спальню, собираясь отнести ее на место. Ну а что? Оставалось двадцать минут до двух часов, так что она быстро добежит до гостиной, а какая-нибудь другая студентка обязательно найдет и отправиться на свидание вслепую. Кто знает, может ей безумно повезет и это окажется любовь всей ее жизни. Эби просила кое-что принести из комнаты, поэтому Соль пришлось пройти мимо Большого Зала. Она остановилась напротив открытых тяжелых дверей и в шоке замерла на месте. Зал был потрясающе украшен, вокруг все было такое алое и розовое, что перехватило дыхание. Мимо пробегали влюбленные ученики, которые несли кому-то подарки от всего сердца и души, желали кого-то осчастливить, поразить, удивить; а кто-то очень волновался, опасаясь отказа на первое свидание. Это было так мило и так.. бессмысленно одновременно. Один день в году, а такая суматоха. Но на самом деле она была в восторге от того, как преображается один-единственный день, и как хочется улыбаться просто так. Пока она напрявлялась в гостиную - то успела передумать и сменила свой курс на кабинет Мифологии. Когда-нибудь, может даже очень скоро Юманс пожалеет об этом, но должна же она хоть один безрассудный поступок в жизни совершить? А то и умирать будет очень скучно, - даже нечего вспомнить. Она почти дошла до двери, как тут.. - Матиас? - Француженка удивленно хлопнула ресницами, растерявшись в конец. - Ты что.. тут делаешь? - Вопрос лишний. Да-да. Но потом она начинала соображать и ей это не нравилось. Ведь больше тут никого не было.
Mathias Lemieux: Сколько прошло времени? Сколько сейчас? Два? По мысленным расчетам француза он пришел в коридор без пяти, простоял примерно минут десять, а значит, если таинственная девушка и собиралась таки появиться, то опаздывала не больше чем на каких-то пять минут. Это естественно, особенно для женского пола. Внизу, из недр большого зала раздавалась приглушенная музыка – там явно намеревалось целое торжество, что на фоне всей этой новой школьной атмосферы выглядело подозрительным. То ли тебя прибьют прямо вовремя танца, то ли заставят мучаться, стоит приступить к праздничному обеду, то ли еще что. Все это сложившееся положение давило на нервы и даже из смельчаков могло сделать неврастеников. Но сегодня вроде все было настолько спокойно, что позволяло хоть на день отвлечься от гнетущего негатива, посвятив себя возвышенным, прекрасным темам. Матиас огляделся по сторонам. В коридоре никого кроме него не осталось, видимо, мелодия завлекала со страшной силой. Что же касается самого рейвенкловца, то он преследовал свою цель и отступать был не намерен. Подождет еще минут двадцать пять, ну а потом с чистой совестью уйдет восвояси. Яркое солнышко зависло на небосклоне, озаряя своими лучами окрестности замка. Кажется, что уже тепло, но на дворе все еще зима. Надоела, конечно, хочется скорее лета, но природе претензии не предъявишь. За спиной раздались едва слышные шаги. Неужели это она? Лемье так стремительно обернулся, что пришлось схватиться рукой за край подоконника, иначе бы потерял равновесие. Со стороны противоположенного лестничного пролета прямо к нему шла его однокурсница – Ассоль Юманс. Девушка выглядела растерянной, впрочем, в растерянности шатен ей не уступал. Она почти дошла до двери, прошла мимо, но определенно шла именно сюда. Зачем? Совпадение или она – это та незнакомка, что нашла валентинку? Лемье временно утратил способность говорить, в уме соображая, и пытаюсь сопоставить факты. А если все-таки случайность? Надо выяснить, но как? – Привет. Погода сегодня чудесная, правда? Солнышко такое.. прямо чувствуется приближение весны. – Мати повернулся к окну, отходя и демонстрируя заливистый яркий свет. От вопроса не уйти, а поток лишних фраз может существенно навредить. – Я? Я девушку вот жду, что-то она задерживается. – Француз покосился на Юманс, разглядывая ее своими зелеными глазами. Послания он не видел в ее руках, но девушка могла спрятать сердечко. Неопределенное положение. Пора бы начать побыстрее развеивать сомнения, пока череда различных мыслей не устроила в голове полнейший хаос из догадок и предположений. – Ну а ты, Соль, почему ты бродишь здесь, причем одна, вместо того, чтобы со всеми наслаждаться сюрпризами праздничного дня? – Мати пристально смотрел на шатенку. Должно же как-то что-то проявиться, чтобы понять…
Assol Yumans: Еще совсем недавно им удалось пережить яркий случай с участием Комитета, карниза и кошки завхоза - миссис Норрис; что, безусловно, сблизило однокурсников, но все равно оставило за собой некую неопределенность, незавершенность. Ассоль была не против более частого общения с французом, все-таки у них теперь есть общий секрет в купе с многочисленными эмоциями. Но ей удавалось держаться от него на сравнительном расстоянии, маскируя это под особой озабоченностью своими делами. Благо, Лемье не замечал такого поведения и они крепко держались за отметку "дружеский нейтралитет", иногда разбавляя его резкими разговорами в гостиной Рейвенкло. Порой Юманс рассказывала ему какие-то отрывки из своей жизни, - пережитое вместе сделало свое дело - она стала немножечко больше ему доверять. Да и Матиас делился с ней своими впечатлениями и особо интересными моментами, на что Соль реагировала положительно. Ей нравилось, что у них есть все-таки что-то общее, только надо приложить усилия, чтобы заметить это. - Погода? - Шатенка глянула в окно и заторможенно закивала. - Ну да, отличная. Солнце.. такое.. яркое, да? - Она внимательно следила за передвижениями молодого человека, пытаясь найти в этом что-то подозрительное, а также ответы на свои немые вопросы. Что-то слишком быстро она получила ответ. Но не истина пришла ей в голову, а кое-что другое. - А, ну да.. Сегодня День Святого Валентина, все кого-то ждут.. - Со сдержанной улыбкой пожала плечами Ассоль, посматривая по сторонам. Лемье очень даже похож на дамского угодника, так что ничего удивительного, если окажется, что у него есть девушка. С другой стороны, Соль еще не забыла его скромный поцелуй в щеку в день, когда им пришлось пожертвовать своей безопасностью. Только слишком прямо он смотрел на Юманс, что мгновенно привело ее в смущение. Шатенка отвела глаза и притопнула ногой. - А я так.. гуляю. В Большом Зале так шумно и везде пестрит розовый цвет, что глаза устают. Решила побыть в тишине и спокойствие, не для меня такие громкие праздники.. - Она поджала губы и сделала шаг в сторону. Главная цель: сбежать как можно быстрее. Конечно, очень странно, что они опять случайно встретились, но кто запрещал Лемье ходить там, где ему захочется? Девушка развела руками и махнула ладонью. - Наверное я пойду, не хочу мешать твоей встрече, а то еще упреков не избежать, раз ты девушку ждешь. - Она улыбнулась и резко развернулась, на ходу вытягивая из кармана сердечко, чтобы хмуро рассмотреть его еще разок, прежде чем выбросить куда-нибудь. Но из-за рассеянности она выронила его, охая и сразу сгибаясь. Только бы рейвенкловец не заметил, ой только бы не заметил! Лишних вопросов не избежать, а он такой любопытный и лезет туда, куда его не просят; а так, как они стали чем-то наподобие приятелей - из вежливости придется все объяснять, - как раньше она не сможет указать ему на невоспитанность и чрезмерную заинтересованность в ее личных делах. Позади она услышала короткие шаги и замерла на месте, коснувшись пальцами лежащей валентинки. Та ярко переливалась, как драгоценность, что сейчас было не на руку. - Ну, я пойду, пожалуй.. - Спешно громко произнесла Соль, чтобы Лемье не смел подходить ближе и смотреть, что она там поднимает. Слишком поздно. Юманс резко вскочила с сердечком в руке и обернулась с каким-то испуганным выражением лица, словно ее застали на месте преступления врасплох.
Mathias Lemieux: - Очень яркое. – Говорить о погоде было явно не время, потому как в голове крутились вопросы поважнее, требующие немедленных ответов, дабы как-то остановить мысли, не дающие покоя, не прекращающие терзать изнутри. – Это точно, просто день мучительных ожиданий какой-то, а не праздник. – Матиас слегка качнул головой, наблюдая, как девушка смущается. С чего бы? Но и ответ тут можно было дать вполне себе очевидный: тема любви все-таки не только прекрасная, она еще и мало кого оставляет равнодушным. Влюбленные взгляды, смущенные улыбки, краснеющие лица, заплетающиеся языки, тихие и нежные голоса, ласковые слова и искренние поступки. Праздник праздником, но любовь один день не длится, она может быть и вечной, такой живой, настоящей. Последующая фраза соотечественницы как бы намекнула юноше, что к этому дню девушка тоже относится совершенно не как все. Она четко дала понять, может и не хотя того, что ей не нравится этот праздник, только можно было предположить, что вовсе не потому, что цвета слишком яркие и в замке слишком шумно, а потому что этот день ей не с кем было провести. Если люди влюблены, то они и у подножия извергающегося вулкана будут чувствовать себя прекрасно. Юманс норовилась сбежать, что было сильно заметно. Его ответ про девушку «прокатил», у рейвенколовки явно сложилось впечатление, что Лемье тут крутиться только ради свидания с какой-то там избранницей. Смешно признаться, но и он не соврал, и она поняла правильно. Шатен намеревался как-то и зачем-то остановить однокурсницу, пытаясь сообразить как именно, но вдруг повод представился сам. Спешно попрощавшись, француженка резко отвернулась и уже собиралась скрыться из виду, как одно ее неловкое движение заставило сердце рейвенкловца забиться чаще. Мати подался вперед и остановился около девушки как раз в тот момент, когда она все с той же резкостью развернулась к нему, замерев на месте и испуганно держа в руке хорошо знакомое юноше сердечко. – Постой! – Хорошо, что голос предательски не пропал, пусть и немножечко, почти незаметно дрогнул. Даже если бы Ассоль и хотела скрыть валентинку, то вот уж что ее с лихвой выдало бы, так это ослепительное мерцание пергамента. Шатен успел для себя отметить, что заклинание наложил весьма хорошо. Молниеносным движением руки юноша взял из рук сокурсницы розовато-белое сердце, прежде чем девушка успела бы его спрятать, а потом принялся его изучать, не скупясь на комментарии. – Самой прекрасной девушке школы? – Лемье перевел взгляд на Юманс, не скрывая добродушной оценивающей улыбки. – В два у кабинета Мифологии? – Теперь взгляда зеленых глаз удостоилась дверь кабинета. – Ты сказала, что праздник не для тебя, – улыбка стала чуть шире, – а оказывается, что у тебя есть поклонник, который только и жаждет, чтобы встретиться с тобой. – Матиас снова бросил взгляд на пустующий коридор. – Только где он? Почему заставляет ждать самую прекрасную девушку? O tempora, o mores! – Процитировав Цицирона, француз неодобрительно покачал головой, а потом внимательно уставился на соотечественницу, улыбаясь уже только одними уголками губ.
Assol Yumans: Причин своего смущения Ассоль не понимала, хотя пыталась. Каждый раз только этот рейвенкловец способен смутить ее, хотя на шутки остальных знакомых студентов она лишь устало качает головой. Ее воля - шатенка бы прекратила эдакое замешательство, которое вводило ее в ступор в неловкие моменты. Она не желала в очередной раз показывать свою неприступность, высказываясь о Дне всех влюбленных, просто не скрывала своего мнения; да и если француз так желал знать, что она думает на этот счет.. - Что? - Воскликнула Юманс, уже замечая, что Лемье собирается отобрать у нее валентинку. Но она ничего не успела сделать, как в ужасе застыла, нервно рассматривая лицо однокурсника, который читал то, что было написано на сердечке. Мерлин, какой позор ее ожидает! Теперь он сочтет ее за ту, которая так наивно повелась на чью-то анонимную валентинку, теперь все испорчено! Разве сможет о ней и дальше думать, как о независимой девушке, если она верит во что-то неизведанное, особенно если это очень похоже на дешевый розыгрыш? Шатенка потупила взгляд, не в силах сообразить, как поступить дальше. Она уже и так готова провалиться сквозь землю, после того, как заметила довольную улыбку Лемье. Конечно, его поведение так предсказуемо: он начнет надсмехаться. Пусть и не в грубой форме, но все же у него есть достойный повод отшутиться. - Нет, это.. - Она пыталась перебить его, чтобы он перестал читать вслух послание. Только все было бесполезно. Дочитал, улыбнулся, рассмотрел еще разок, снова улыбнулся. - Нет у меня никакого поклонника! - Как-то истерично воскликнула Ассоль и возмущенно посмотрела на Матиаса, даже не подозревая, как зарумянились ее щеки. - Я.. я нашла это и.. в общем, я хотела найти того, кому адресовано это послание, понятно? Кто-то потерял, ну и.. - Она запнулась, сжимая кулачки рук и неопределенно двигая плечами. А потом сделала шажок назад, как бы указывай французу на должное расстояние, потому что он начинал переступать черту дозволенного своими фразочками. - И перестань улыбаться! - Громко заявила она, топнув ногой. - Ты все не так понял, поэтому я.. - она фыркнула, - я не собираюсь отчитываться перед тобой! Понятно?? - Соль резко кивнула, разворачиваясь на месте и большими шагами преодолевая коридор, чтобы покинуть это кошмарное место, где ей пришлось ощутить дикий стыд. Но пока она шла, гнев ее по-немногу рассеивался, она успокаивалась и по этой причине мозги стали работать активнее. Шатенка затормозила и обернувшись, смерила взглядом француза. Пару минут молчания и она шире раскрыла глаза. - А где же девушка, которую ты ждешь, а? Уж слишком сильно она опаздывает, по-моему.. - Спокойно проговорила Юманс, полностью разворачиваясь и складывая руки на груди. - Почему же она заставляет ждать тебя? - Теперь все становилось яснее, но Соль отказывалась признаться себе в том, что могло являться правдой в данной ситуации. Она даже мысленно отказывалась произносить это и ждала. - Между прочим, это даже очень странно, что встреча у вас возле кабинета Мифологии. Содержание данного послания уж очень много мне говорит.. - С каждым словом последнего предложения она делала шаги вперед, внимательно глядя в глаза Лемье.
Mathias Lemieux: - Хорошо, хорошо! Нет, так нет. Право не понимаю, зачем же так смущаться?.. - Матиас не сводил глаз с лица рейвенкловки, чем и вызвал покраснения на ее щеках. Ловко смутил, что сказать. На ее возмущенный взгляд и негодующие слова, парень тоже нашел, что тут же ответить: Как это благородно с твоей стороны! – Юноша хмыкнул, повторно перейдя к осмотру «сверкалки». – Только как ты собиралась это дело провернуть? На валентинке нет никаких имен, а значит, отыскать того, кому она адресована невозможно, если только… - Зеленые глаза пронзили карие глаза шатенки. – Если только она не предназначалась тебе. И чего ты так боишься сей факт признать?.. – Француз протянул девушке сердечко, возвращая ей пергамент. Семикурсница не на шутку разволновалось, ее выдавало практически все. – Понятно. Не кипятись. – Мати послушно прекратил улыбаться, продолжая молча наблюдать за рейвенкловкой. Ее волнение почему-то его забавляло. С чего так нервничать, если ты просто нашла валентинку и решила найти ту, кому она должна принадлежать? У сообразительного парня уже с минуту в голове созревал ответ-очевидность: это Юманс нашла его приглашение и «повелась», как оно и планировалось, а теперь вот хочет выскользнуть из щекотливого положения, путем резкого отрицания всего на свете. Лемье не мог понять такую психологию, не мог вообразить, что это для него всего лишь игра, а для кого-то станет серьезным испытанием. Девушку приглашение задело сильно. Заведясь, она, топнув напоследок ногой, засеменила по коридору, дабы спастись бегством от затронувшей ее ситуации. Шатен растерялся. Останавливать соотечественницу или нет, он не знал, поэтому стоял как вкопанный на месте, провожая «рыбку» глазами. Как известно, лучший способ защиты – это нападение. Юманс стремительно покидала этаж, как вдруг остановилась, оглянулась, помолчала и начала возвращаться, засыпая парня вопросами. – Вовсе не заставляет. – И ему было, что на это все ответить. Неспроста он учится на Рейвенкло. – Соль, - мягкая улыбка снова озарила лицо француза, - я тоже ведь не обязан перед тобой отчитываться, но знаешь, не люблю, когда что-то остается невыясненным. – Лемье пожал плечами и пошел в свое наступление. – Я сказал, что жду девушку, но разве я уточнял, когда мы запланировали встретиться и где? Нет. Я этого не говорил. – Нашелся юноша мгновенно. – Она не опаздывает. А наша с тобой встреча здесь – это чистая случайность. Я шел по коридору, но меня привлекло солнышко за окном. Признаться очень люблю природу. Ну а потом ко мне подошла ты. – Это ж надо было умудриться! Преподнести все в таком виде, чтобы оно вроде, как и правдой было, но и подозрение могло снять. Лемье мог бы работать адвокатом и сочинять подсудимым алиби, только вот сердце принадлежало науке. Мати был доволен, пусть и понимал, что все, что происходило случайность, казавшейся отнюдь непростой. Почему именно она? В школе сотни девчат, но попалась в ловушку именно Юманс. Почему снова Ассоль? Всегда Ассоль. Складывалось впечатление, что все это походило на цитату, смысл которой подразумевал, что, сколько бы не долбилась с ударами судьба, возыметь успех она могла, только если врезала бы с размаху в лоб. То, что удар – явно, зачем – непонятно пока. И судьба ли? – А ты что подумала? – Просто так ничего не бывает, Матиас это понимал. Матиас размышлял. Матиас не отрывался от карих глаз.
Assol Yumans: Остановившись напротив Лемье, француженка сложила руки на груди, изучая его лицо. Что-то подсказывало ей, что ее конкретно «надули», а она еще терпит наглость однокурсника. Ну, это конечно громко сказано, но как еще назвать его размышления вслух? Он так посмотрел на нее, что Ассоль резко моргнула и нахмурилась. - Это невозможно. Никто не мог знать, что я окажусь именно в том месте, где нашла ее. Что из этого следует, а? - Она повела плечами и кивнула. - Именно. То, что она предназначалась не мне. - А он в этот момент сделал то, чего она не ожидала - вернул валентинку. Ассоль уже собиралась начать мини-расследование, слишком уж он был убедителен, что наводило на странные мысли. Но раз он так спокойно вернул и даже тон его голоса стал нейтральным, - девушка заволновалась. Неужели весь этот цирк был напрасен? Даже его улыбка послушно испарилась, что добило Юманс в конец. Она растерялась и тоже молчала, пока молчал и Лемье. Легче будет, если он первый заговорит, потому что она оказалась в щекотливом положении. Соль медленно опустила голову, рассматривая розовое сердечко в руках. Интересно, значит ли это что-то? Есть ли смысл в удивительной случайности? Эта находка ведь обязана нести за собой какую-то тайну, уж слишком в жизни француженки все спокойно и скучно. В самом деле, рейвенкловец уверенно отвечал на вопросы Юманс и она поверила ему. В другой ситуации Ассоль не оскорбилась бы, все-таки она не обладает особой ущемленностью, но в этой.. В этой ей правда стало неловко, не по себе. Он знает, с какой целью находится в этом коридоре, а она - нет. Как же глупо. - Ничего. Ничего не подумала.. - Произнесла спокойно Юманс и опять опустила глаза на валентинку. Самый первый беззрасудный поступок в жизни (не считая тех приключений с карнизом, конечно. тут речь пойдет о самостоятельном поступке) завершился полным провалом. С другой стороны, она знала, на что идет, решаясь на такое, но ощущает поражение так остро впервые. В следующий раз она пройдет мимо, отключив свое человеческое любопытство, дабы потом не жалеть ни о чем. - Ты прав. Прости, что налетела.. - Соль подняла глаза на Матиаса и виновато улыбнулась ему. А потом ее взгляд сменился на чересчур внимательный. Такой бывает у тех, кто что-то знает, но скрывает это. Мнение ее разделилось на две части. Шатенка посмотрела в окно и медленно подошла к нему, опустив валентинку на подоконник. Потом она уперлась ладонями в его край и вздохнув, развернулась на месте. - Ладно, я пойду. Удачного тебе дня. - Соль прошла мимо него, улыбаясь. В какой-то момент она обернулась. - Кстати, ты обещал мне книгу дать почитать, помнишь? Напомню, чтобы не забыл.. - Юманс махнула ему, опуская голову, чтобы смотреть себе под ноги на ходу. Сейчас надо дойти до башни Рейвенкло, найти Дымка и спрятаться в комнате с книгой какой-нибудь или дневником. Возможно, даже получиться нарисовать что-нибудь. Если бы Ассоль точно знала, кто отправитель валентинки, то возможно бы засомневалась в храбрости Матиаса. А ведь правда, неужели он боится признаться в том, что решил пошутить и из-за этой шутки Юманс теперь винит себя?
Mathias Lemieux: Смущенно начала, продолжила с негодованием, теперь вот остановилась на какой-то печали. Матиас сам смутился, наблюдая за всеми этими сменами в настроении девушки. В конце даже почувствовал себя невыносимо виноватым перед ней. Наконец-то до него дошли такие отдельные нюансы, которые могли запросто охарактеризовать часть женской сущности. – Да ничего. – Лемье потупил взор, но тут же снова поднял глаза на Юманс. – Ты расстроилась? – А почему бы и нет? Если так рассуждать, то было отчего: нашла валентинку, поверила красивому почерку, повелась на приглашение, заставила себя прийти и что? А на месте оказался ее однокурсник, который, прикрываясь своим свиданием, вдребезги разбил все ее представление о возможной встрече с кем-то, да еще и мог затронуть ее чувства, что и сделал, да? Француз был из числа людей, которым свойственно иметь совесть, а внутреннее добродушие которых, не позволяло совершать жестокие поступки по отношению к кому-либо, особенно по отношению к девушкам. Совесть уже начинала мучить и долго ее пыток юноша выдержать не смог бы. Рейвенкловка подошла к окну и положила на подоконник злосчастное сердце. Да, она улыбалась. Да, вела себя спокойно, но юноше казалось, что эта какая-то форма принуждения, что все не так уж и хорошо, как было обязано казаться со стороны. Он ее задел. Задел что-то личное, быть может. И вполне вероятно, что заденет снова, рассказав то, что сейчас должен рассказать, но лучше горькая правда, чем сладкая ложь, потому как через правду можно добиться куда больше всего положительного и.. счастливого. – Помню. Можешь зайти за ней, когда захочешь. – Она уходила. Попрощалась, пожелала удачного дня и пошла по коридору, в этот раз даже не думая возвращаться. А этот раз он твердо решил, что отпускать ее нельзя. Не понимал, почему это так важно, но твердо осознавал, что ее надо остановить чего бы это не стоило. – Соль! – Если сейчас уйдет, то в расстроенных чувствах пробудет черт знает сколько времени. Юманс была не простым человеком, Мати успел ее немного узнать и был более чем уверен, что переживать несбывшиеся надежды она наверняка предпочтет в одиночестве, а кому может быть хорошо от одиночества? Единицам. Шатенка могла относиться к ним, но Лемье хотелось верить, что она все-таки другая, что она прячется саму себя под маской, изредка приоткрывающейся. Это все можно было выяснить, но отнюдь не путем наблюдения на расстоянии и построение неточных выводов. Девушка остановилась, обернулась. Мати глубоко вздохнул и, взяв в руку сердечко, направился к соотечественнице. – Ты забыла. – Рука снова протянула пергамент. – Нет. – Не дал вставить и слова. Нужно было это сказать. – Она твоя, Ассоль. – Он был виноват. Ему надо было смотреть виноватым взглядом, и он смотрел. – А оставил ее я. – Зеленые глаза прошлись по лицу француженки, останавливаясь на ее глазах. – И я сейчас не жалею о том, что ее нашла именно ты.
Assol Yumans: Да, все было очень просто. Нашла, взяла, пришла. Только вот ей было крайне неловко оттого, что рейвенкловец тоже знает об этом. По жизни она не зависит от чужого мнения, но этот молодой человек действовал на нее иначе; она еще не определила, как же именно. Только по причине, что она не ждет каждый год День Святого Валентина, не отсылает кучу валентинок мальчикам, и не бежит на свидания, - Лемье решил, что она из типа «серая мышка», - это девушка четко читала в его глазах. Ну конечно, он же такой артистичный, заводной и поэтому ждет какую-то девушку. Такие очень нравятся слабому полу, - Ассоль прекрасно понимала их выбор. Яркие мальчики нравятся всем, без исключения. А если они еще отличаются исключительным умом - это вообще просто счастье. Для начала ему надо понять, что она пришла на место встречи потому, что ей стало любопытно и интересно. В глубине души Юманс верила во всякие приятные случайности, но это таилось на подсознательном уровне, поэтому в трезвом уме она всячески отрицала такую возможность. Ну а что? Девушка ориентировалась на факты, а не то, чему нет доказательства. Вот случались бы с ней на самом деле странности, - тогда можно судить. - Спасибо. - Вежливо отозвалась она на ходу, когда он ответил на счет книги. Впрочем, Соль и не сомневалась, что он поделится; совсем капельку, но она успела выявить некоторые его качества. Уже собираясь завернуть за угол, шатенка услышала, как Матиас позвал ее. Она остановилась и обернулась, встречась с взглядом его зеленых глаз. Он протянул руку, в которой был пергамент в форме сердца. Шатенка непонимающе глянула на валентинку, а потом снова подняла глаза, собираясь что-то сказать. Но Матиас не дал ей этого сделать, продолжая. Соль молча взяла яркую штучку из его рук, сжимая в своих пальцах. Разве может она в этот момент вслушаться в главный смысл сказанного Матиасом? Никто бы не стал вдумываться, если честно. Стало обидно от того, что он не сказал сразу, а выдумывал что-то на счет свидания. - Значит ждал ты тут.. меня? - Тихо поинтересовалась Ассоль, отрывая взгляд от валентинки и встречаясь с виноватым глазами француза. - Это что.. шутка такая? Положить валентинку в любое место в замке и ждать в назначенном месте незнакомку? - В ее глазах был легкий шок. Что же тут может быть забавного, в самом деле? Нет, возможно Юманс слишком переусердствовала с эмоциями в этом плане, но для нее это было чем-то серьезным, а не просто свиданием вслепую для простушек. Только одного она не понимала. Ладно, пошутил, это ведь так похоже на Лемье. Ладно, струсил изначально, не признавшись. Да, задел ее, как ни крути. Но.. - Хочешь сказать, это случайность, что твою валентинку нашла именно я? - Она и сама в это не верила. В последнее время судьба и так постоянно сводит их, подталкивая на общую дорожку, так тут еще и день всех влюбленных не прошел мимо. - Не жалеешь, но не сумел признаться сразу в том, что пергамент твой? - Спросила француженка, вздыхая. - В любом случае.. это ошибка.. шутка твоя, а мне просто стало любопытно.. вот и все. - Она опустила глаза, выдерживая пару минут молчания. Ну не может быть так, чтобы снова он!
Mathias Lemieux: - Да, получается, что ждал тебя. И даже дождался. – Шатен чувствовал себя неловко, но знал, что через минуту другую будет чувствовать себя вообще паршиво. Ее тихий голос, шокированный взгляд действовал на него похлеще самой совести. А объясниться обязательно было необходимо. – Нет, нет, что ты, это не шутка. Хотя, наверное, именно так оно все и выглядит. – Мати старался скорее подобрать правильные слова, будто считал, что от скорости им сказанного будет зависеть что-то очень важное. – Я не знал, чем заняться утром, а друзья предложили поставить такой эксперимент: оставить приглашение и, как ты сказала, в назначенное время прийти на встречу. Смысл состоял в том, что найти валентинку мог кто угодно, а по условиям каждый из нас должен был провести с незнакомкой день, кем бы она не являлась. Вдруг судьба распорядилась бы так, что каждый из нас встретил бы ту самую.. – Хватит ловких изворотов, возможно именно правда сыграет в этой встречи ключевую роль. – Я только сейчас понял, насколько вся эта затея некрасива с нашей стороны. Ты мне помогла это понять. – Что верно, то верно. Не зря говорят, что большинство сначала делает, а потом думает. Случай был из этой серии. Лемье говорил серьезно, потому как дешевая наигранность во благо изменения ситуации была, во-первых, не к месту, ну, а во-вторых, парень действительно признал свою ошибку, а заодно и ошибку утреннего предложения друзей. Играй, да не заигрывайся. – Мне, мне правда стыдно за себя и за друзей, но, Ассоль, поверь, я честно не преследовал каких-то там целей, все это было не больше, чем игрой.. получается, что игрой на чувствах тех, кто мог попасться. – На твоих? – Этого он вслух не произнес, хотя подумал, хотя взглядом и выдал свою мысль, но осекся. – Да, это была случайность. – Удивительная - можно было добавить, что он и сделал. – Удивительная случайность. – Пора бы прекратить удивляться этим совпадениям, но чем дальше, тем интереснее и неожиданнее, как тут не терять дар речи? – Не то чтобы не сумел, просто… сначала хотел проверить, а потом что-то.. Но я бы сказал. Сразу или позже, но сказал бы. – Твердый взгляд, уверенный голос. Так бы оно и было. Матиас не сомневался. Совестливый рейвенкловец потом бы измучился бы весь, если бы видел, что все это как-то отразилось на девушке. Но вероятно промолчал бы, если бы об этой встречи Юманс навсегда забыла бы, стоило ей покинуть коридор. – Ошибка. Соль, прости меня, пожалуйста. – Вот когда в разговор можно было вовлечь тот самый «жалобный зеленый взгляд», которым юноша пользовался всегда, когда чего-то от кого-то хотел добиться. Ну, если есть чем пользоваться, то грех отказываться. – Позволь мне загладить перед тобой свою вину? Сегодня такой день.. Может, может, сходим куда-нибудь? Естественно, ко всей этой дурацкой затеи мое приглашение больше не имеет никакого отношения. Я, правда, хотел бы провести с тобой время.
Assol Yumans: - Так это шутка или я чего-то не поняла? - Уже строгим тоном поинтересовалась Ассоль, не сводя с него глаз. Почему не мог сказать прямо, что да, жестоко пошутил. Ведь если подумать, исход мог бы другим быть. Например, нашла валентинку другая девушка, ведь характер у Юманс особенный, редкий; и эта девушка отправилась бы на тайное свидание, в итоге словив большую удачу, ведь Матиас Лемье - это хорошая кандидатура для любой студентки Хогвартса. Они бы оба отправились куда-нибудь погулять, хорошо провели время и остались довольны. И никто бы не оскорбился на такую шутку. Но Соль ведь особенная, в некоторых моментах даже странная. Ну, для кого как. Вон, для Кристофера она совсем другая, он ценит ее, и им очень даже весело вдвоем. Но Дэрвел не один курс добивался от нее такой близкой дружбы, хотя она и не напрашивалась к нему в подруги. Просто у него была цель и он ее выполнил. Юманс может только похвалить такое человеческое рвение. Пока Лемье рассказывал содержание шутки от «А» до «Я», Соль мысленно желала его друзьям удачи, потому что все могло сложиться у них плачевно. Ведь Соль знает Матиаса и ему просто повезло. Нет, откуда такие убеждения! Вдруг он в самом деле ждал девушку, чтобы провести с ней весь день в приятной обстановке? - Ту самую? - Переспросила Соль, когда лицо француза стало четче перед ее глазами. Неужели мальчики верят в это? Это девичьи заботы - ждать принцев-красавцев, а мальчики сами распоряжаются этим делом, просто выискивая себе подходящую девушку. Да, он сумел удивить ее, хотя Соль не ожидала такое услышать. Нет, когда он выдумывал свидание с другой, так ничего не понимал, и так легко фантазировал, зная, что Ассоль оказалась в дурочках. А теперь он вдруг все понял, да и признает, что это благодаря Юманс. Но.. он признал, как есть на самом деле. Очень жаль, что он решился на это уже в момент ухода девушки, но лучше поздно, чем никогда. - На моих? - Тихо спросила она, словно читая мысли Матиаса. Нет, просто труда это не составило - ответ сам напросился после сказанного им. - Вам же должно было быть весело, по идее.. - Добавила еще тише она и пожала плечами. А потом снова глянула на француза, как только он извинился. Она внимательно изучала его глаза, которые излучали совершенно жалостливый взгляд. - Прощаю. - Ответила она и подошла к окну, рассматривая солнце. - Какой же? Ах, да. День Святого Валентина.. - Уже для самой себя добавила Соль и обернулась, непонимающе глядя на Матиаса. В голове ее мелькнула глупая мысль о том, что если он так уж не против провести с ней этот день, почему изначально сам не пришел и не пригласил? Шатенка опустила глаза на валентинку. - Хорошо. Давай сходим. Только, если весь этот цирк продолжается, Матиас.. - Забавным тоном пригрозила она, уже прямо просверливая в парне дырку. - Надеюсь, нет. - Неужели она дважды согласилась на беззрасудный поступок? После всего еще идет с ним куда-то. Наверное это потому, что задеть за живое ее можно, а вот обидеть так сильно - вряд ли. Она умеет закрыться от внешнего мира, чтобы никто и ничто не могло принести ей вред.
Mathias Lemieux: Шутка, причем глупая, как оказалось. На миг Матиасу захотелось узнать, а как там дела обстоят у его товарищей и поняли ли они то, что в итоге понял он. Как далеко они зайдут и, если не столкнуться с каким-нибудь курьезом, то, сколько же надежд обрубят под конец дня? Еще хотелось немедленно рвануть с места и отыскать друзей, чтобы втроем обсудить затею и прекратить ее реализацию, но.. разве в ответе француз за них? Ведь осознал свою ошибку он, а не они. Может их время придет позже, может никогда – все это неважно, так как на данный момент было важно то, что происходило с самим юношей, а он подсознательно перевел дух. С правдой оказалось действительно легче. Не нашлось слов, чтобы пояснить свои слова на счет «той самой». Лемье неопределенно пожал плечами, как бы соглашаясь с этими словами, но в тоже время, показывая, что ответ пока у него не готов. Ну а что ту скажешь? Да, ту самую. Обманчиво представление о том, что мечтать способны только девушки, воображающие себя принцессами. Пусть для парней и не стоит изначально задача: вырасти и найти себе самую распрекрасную невесту, чтобы прожить с ней в мире и согласии всю оставшуюся жизнь, все равно, семья – она как-то всегда подразумевала серьезные длительные отношения. И пусть есть семьи, живущие по расчету, а не по любви, для Матиаса расчета не существовало даже в мыслях. Либо по любви, либо лучше никак. Наверное, именно поэтому юноша вел свободный «гуляющий» образ жизни, так как пока что-то внутри не скажет, что из этого может выйти нечто серьезное, не стоит эту серьезность наигранно лепить из ничего. Насильно мил не будешь. Внутри что-то негромко ощутимо ойкнуло. На ее. Виноватый вид и очередное пожимание плечами. – Да, если бы абсолютно для всех это оказалось просто игрой. – Что вряд ли. Наивная девушка сочла бы приглашение подарком судьбы, благодарила бы святых за этот подарок, а потом бы утирала слезы разочарования, когда поняла бы, что все это на один день и не более того. Вот так проявляется жестокость. В случае с Матиасом – везение, ведь он понял все намного раньше и сумел выйти из затеи не подлым лжецом, игроком-неудачником, а вполне себе честным, пусть и глупеньким семикурсником. Ее внимательность его завораживала. Она пыталась просмотреть его насквозь, да и он не уступал. Периодически моргая и буквально на считанные секунды переводя взгляд на обстановку вокруг, он возвращался к ее карим глазам, что будто бы бросали какой-то вызов, который он теперь был обязан принять. - Нет, я обещаю тебе, что с этой минуты валентинка будет забыта. – Француз, в который раз забрал у соотечественницы сверкающий пергамент и прямо на ее глазах порвал сердечко на мелкие кусочки, а потом открыл окно и выкинул остатки на улицу. Те, розовато-белым снежком посыпались на землю. Закрыв окошко, Мати пригласительным жестом указал на лестничный пролет. – Раз в замке для тебя слишком шумно, то можно сходить в Хогсмид. Я слышал, что в честь праздника там что-то готовится.. Только одеться надо, пойдем за теплыми вещами. – Не решаясь взять девушку под руку или за нее, рейвенкловец вместе с ней направился прямиком в дом своего факультета. Там они задержались буквально на минут десять. Юноша накинул теплую мантию и занялся ожиданием Юманс у выхода. Когда француженка спустилась, они отправились вниз, к дверям замка. Говорить об отвлеченных темах было удобно, так как именно такие разговоры располагали к дальнейшему общению. У дверей Лемье поджидал сюрприз. – Куда это мы направились? – Хрипловатый, сварливый голос донесся из угла. Филч. Вот что в школе не поменялось, так это надзиратель, исправно из года в год, выполняющий свою идиотскую работу. Почему идиотскую? Потому что она никому не нужна и ее никто не ценит. – Непосредственно в Хогсмид, а что? – Мати с плохо скрываемым неудовольствием взглянул на смотрителя, чуть ближе встав к Ассоль. – А то, что ты наказан, Лемье. Девушка может пройти, а тебе придется ее дожидаться в замке. – Переглянувшись с рейвенкловкой, француз возмущенно уставился на Филча. Он, конечно же, понимал в чем провинился, но.. – Какое наказание?! Сегодня праздник! И сегодня суббота – выходной, как бы. – Добиваться чего-либо от надзирателя было сравнимо с игрой в мяч об стенку. Ничего не принимает, только отбивает. Аргус явно наслаждался своим положением и тем, как его сейчас ловко использовал очередному студенту во вред. – Видите ли, Лемье, раз вам хватило времени издеваться над моей кошкой, то, думаю, что у вас хватит времени и на то, чтобы посидеть в одиночестве, да подумать о своем безобразном поведении. – У Матиас вырвалось негромкое «Ой!». С одной стороны мешала девушка, с другой смотритель.. Мешали они во весь голос ему расхохотаться. С Норрис дело действительно было. Совсем недавно. Только провинился он ни один, хотя кому какая сейчас была разница. Мерзопакостное животное носилось по школе с прицепленной к спине заклинанием игрушечной бомбой, из которой доносилось громкое гавканье. Проект делался другом-гриффиндорцем совместно с его друзьями, но Мати с превеликим удовольствием принял в нем участие. Попались все разом. Видно не сладко теперь каждому, но в такой день! – Я обязательно сяду вечерком и крепко задумаюсь о содеянном, а сейчас мне бы хотелось провести время со своей подругой.. – Неискренне говорил, а жаль. Помешала тень улыбки из-за все еще подкатывающегося приступа хохота. Ничего удивительно, что Филч окончательно разозлился и его «Нет» прозвучало настолько грозно, что могло показаться, что смотритель сейчас собственноручно отвернет рейвенкловцу голову, расправляясь с обидчиком его любимицы. Матиас решил поскорее отвести девушку на безопасное расстояние, а потом, уже не скрывая улыбки, обратился к соотечественнице – Нельзя же пропустить праздник только потому, что какой-то жизнью неудовлетворенный старик пытается мне помешать. – И с озорным вызовом в зеленых глазах. - Пойдешь на очередную авантюру или после той ночи числишься теперь только в примерных ученицах? Мм, Соль?
Assol Yumans: Она сложила руки на груди и с тихим вздохом наблюдала, как Лемье рвет валентинку. Ведь это была неудачная шутка, тогда почему ей где-то очень глубоко стало немножечко жаль это яркое сердечко? Оно ведь очень даже красивое, а Юманс любила такие штучки, ведь сама занималась в свободное время различными мини-коллажиками. Но Матиас поступил правильно, тем самым давая понять, что ему действительно стыдно, и пора бы распрощаться с причиной этого инцидента. У Ассоль была привычка все оценивать в голове, как «плюс» и «минус», следовательно сначала она отдала Лемье отрицательный знак, а потом он медленно, но верно, переростал в положительный. Француз развернулся, а на лице Соль застыло задумчивое выражение; она смотрела на него как-то неопределенно, самостоятельно подбирая эмоции по отношению к этому молодому человеку. С какой целью он все-таки решил предложить ей прогуляться в Хогсмид? Ах, да, с целью извиниться за свою глупость. Но что-то подсказывало девушке, что не все так просто и понятно. - Конечно. Пойдем. - Согласилась она, развернувшись на месте. К слову, у нее тоже немного дернулась рука, потому что она сейчас не очень понимала, что должна сделать: взять его за руку или хотя бы коснуться плеча. Так обычно люди делают, когда идут куда-то вместе. Но это люди близкие, а они.. Она оказалась в женской спальне и прижалась спиной к двери. Ассоль привыкла называть вещи своими именами, а тут она не могла найти точное определение их поступкам. Хочется сказать - совместным поступкам. Жизнь заставляет их вдвоем переживать различные приключения, постоянно сводит, сближает, соединяет в конце концов. Юманс уже давно перестала ощущать внутреннее недовольство, теперь она не понимает, как именно должна себя вести с ним. Однажды она проявила откровенную слабость, пуская на его глазах слезы и поддаваясь желанию обнять, чтобы почувствовать рядом живую поддержку. Но тогда ею руководили эмоции, переживания, - именно так оправдывала себя француженка. Впрочем, так и было. А потом он держал ее за руку на бегу и поцеловал в щеку на прощание. Да, несколько слишком близких нюансов она сумела отметить, а что дальше? Она всегда считала, что мгновенно поймет, когда рядом с ней окажется «тот самый» человек. А сейчас проживала каждый день в раздумьях и ложилась спать в каком-то моральном замешательстве. Вроде чужие, но что-то есть в этом.. Преграда в виде Филча испортила весь настрой обоих исправить положение, но наконец-то рассеяла тяжелые мысли шатенки. Раз завхоз отказался выпускать Матиаса, значит на то существует причина. Такие выводы Ассоль сделала потому, что Филч нисколько не был против того, чтобы она спокойно прошла. Значит, тут он не из вредности и хронически отвратительного настроения поставил запрет, а за что-то собирался "отомстить" Лемье. Это своеобразное наказание не понравилось шатену и он стал настойчиво препираться с надзирателем Хогвартса. Соль послушно молчала, потому что не видела причин вставлять свое "бе". Она и так не собиралась идти в Хогсмид без Матиаса. Только когда девушка услышала грозноое причитание Филча, ей так захотелось рассмеяться во весь голос, но она усмехнулась и глянула на Лемье. Пожалуй, второй пребывал практически в полу истерическом состоянии и сдерживаться ему было нелегко. Вдруг рейвенкловец отвел Ассоль на приличное расстояние от завхоза и стал что-то говорить. Шатенка посмотрела на него и покачала с улыбкой головой. - Ты опять успел поиздеваться над Норрис? Когда ты только все успеваешь, не пойму.. - Приглушенно рассмеявшись, она упрекающе, но беззлобно нахмурилась. - Матиас.. - Вздыхая, она снова улыбнулась и глянула на недовольно и шаркающего старика. - Я перестала быть примерной ученицей в тот день, когда мы познакомились. Разве не так? - Она тоже хитро сузила карие глаза, пристально уставившись в такие же хитрые, но зеленые. - У меня все равно нет выбора. Мне ничего не остается, как согласиться. Только не думай, что это будет происходить так часто! - В итоге пригрозила ему шатенка, махнув указательным пальцем перед носом Лемье. Хмыкнув, она поправила ладошками мантию на своих плечах. - Что на этот раз ты предложишь? Усыпить Филча? Или.. Вылезти в одно из окон? Нет, подожди.. Думаю, спуститься на канате с башни Рейвенкло. - Заправив прядь волос за ухо, Ассоль широко улыбнулась. Потом, когда вернется, поймет, что опять сошла с ума.
Mathias Lemieux: Можно подумать, что для того чтоб досадить мерзопакостной кошке надзирателя, надо убить на это занятие весь день. Матиас не сдерживая себя в эмоциях, вовсю посмеивался, глядя с безопасного расстояния на завхоза. Вот все волшебники, как волшебники, а этот сквиб, ну просто школьная мозоль. Ни себе, ни людям. Что ему стоило закрыть глаза на шутку, в общем-то, безобидную, да пропустить пару, тем более в такой праздник? Скверный характер. В следующий раз надо будет прицепить на Норрис парашют и скинуть с астрономической башни. Знай наших! – Это был намек, мол, я на тебя дурно влияю? – Француз прищурился, вглядываясь в лицо соотечественницы. – Неужели твой отец таки прислал тебе письмо, в котором строго-настрого запретил приближаться ко мне ближе, чем на один километр!? – Юноша расхохотался, припоминая то, что сказал девушке той безумной ночью, перед тем, как пойти спать. – А самое печальное как раз в том, что я даже не представляю, как теперь реабилитироваться в его глазах! Я же не исправим, как не крути. – Шатен вовсю радовался жизни. – А раз ты сама в очередной раз соглашаешься на мое предложение, - Лемье сделал шаг вперед, стремительно сокращая расстояние между ними, - не значит ли это, - хитрый рейвенкловец дошептал фразу девушке на ушко, - что ты и сама не прочь таким образом повеселиться, или тут все дело исключительно во мне? – Отстранившись и продолжив смеяться, Лемье сгримасничал в ответ на угрожающий жест сокурсницы. Самоуверенности в отношение с девушками Мати было не занимать. Он чувствовал себя с прекрасным полом, как рыба в воде, правда, Юманс вот его настораживала, делая из него рыбу, плавающую в таинственных пещерах, что имели множество проходов, некоторые из которых на деле оказывались тупиками. Задний ход и снова вперед. Пока что так, а дальше? – Спуститься на канате с башни Рейвенкло? Ух, ты! - Матиас прекратил развлекаться и перешел к своим актерским талантам. Удивление и одержимость предложенной идеей, причем предложенной шутки ради, парень изобразил очень натурально. - А ты когда-нибудь спускалась? Если нет, то я тебе покажу, как это правильно делать, только надо бы трос найти. Пойдем-ка, сейчас что-нибудь придумаю! – И прежде чем девушка успела что-либо сказать или совершить, француз схватил ее за руку и чуть ли не бегом бросился вместе с ней наверх. Он то знал, что делает, а вот сбитая с толку рейвенкловка даже не догадывалась. Пришлось пробежать несколько этажей, прежде чем парень позволил им остановиться. Личный кабинет Филча. Та-дам. – Как думаешь, у нашего завхоза найдется длинная веревка? Или стоит посмотреть в школьных чуланах? – Лемье осмотрелся. В этом коридоре тоже никого не было. Музыка привлекла к себе внимание всего Хогвартса? Всех переклинило на романтические мотивы и сердечки? К лучшему. Достав из кармана волшебную палочку, юноша "взломал" дверь кабинета и юркнул вниз. – Что тут у нас.. Иди сюда, Соль, а то вдруг заметят? Сочтут, что подозрительно ты как-то тут топчешься, да доложат смотрителю-недосмотревшему.. – Из кабинета донесся приглушенный смешок.
Assol Yumans: Простоять так можно было еще очень долго, но не пора ли переходить к действиям? Ассоль Юманс удивительным образом умела прочувствовать любую обстановку, если не обращать внимание на ее эмоции; носиться с ненормальным французом по замку - это расплюнуть уже для нее. Первый шок она пережила, свой страх переборола, нашла прелесть в «догонялках» с Комитетом Очистки, и даже простила Лемье его злую шутку. Что дальше? Зря она сказала все вслух, пускай даже это была шутка; теперь шатен не уймется и серьезно задумается о новых приключениях. Девушка нахмурилась, со знакомым упреком в глазах. - Вот когда познакомишься с моим отцом, тогда и будешь думать, как бы тебе оказаться положительным героем в его глазах. Иначе, тебе в самом деле придется не подходить ко мне ближе, чем на один километр. - Соль осталась довольна своим ответом и даже дернула подбородком в знак этого. Только это не особо испугало Лемье, так как он сделал шаг к шатенке, потом еще один, потом еще ближе. Она удивленно посмотрела на него и уже собиралась попятиться назад, как услышала шепот его голове прямо возле уха. Шатенка шагнула в сторону и хмыкнула. - Фантазер. - Качая головой, она думала о том, что его наглость порой переходит все границы, только противостоять этому она пока не научилась. Надо искать другие методы, которые смогут повлиять на рейвенкловца. - О нет, это ты сейчас о чем подумал? - Разволновалась француженка, когда он повторил ее мысль о канате и башне Рейвенкло. Как же он не понимает, что она шутит? Ах да, Ассоль совсем забыла, что не обладает особым чувством юмора. И все, что она говорит, воспринимается окружающими всерьез. Надо бы ввести как-нибудь Матиаса в курс дела, то есть в ее собственный мир, где не каждый говорит на одинаковом языке. С другой стороны, может Лемье и понимал ее? Просто делал вид, а Юманс в этом случае оказывается автоматически наивной и той, кто тоже не понимает шуток. Привыкший таскать за собой француженку, шатен в очередной раз полетел по коридорам. Если честно, Ассоль и представить себе не могла, куда же они (или только он?) направляются. Набитый безумными идеями молодой человек не знал границ своих возможностей. Пугало это, да, особенно ту, которая не прижилась во внешнем мире. Открыв осторожно карие глаза, девушка увидела перед собой дверь. Кабинет Филча. - Веревка? - Каждый раз, когда Соль встречает Лемье и они вместе что-то творят, ее мозг резко перестает работать, как обычно. Она теперь больше походит на попугая, чем на человека. Матиас вещает - Ассоль в очередном ступоре. Пока она пыталась осознать свое плачевное (уже в какой раз) положение, Матиас даром времени не терял и прокрался в кабинет. Шатенка сделала тяжелый вздох, потом также тяжело выдохнула и переступила порог кабинета, прикрывая за собой тихо дверь. - Ты ненормальный. - Произнесла она, и одновременно с этим услышала его смешок. Почему-то улыбнувшись, Юманс стала осматриваться. - Что ты ищешь? Нет, что ты делаешь? Нам не удасться попасть в Хогсмид сегодня, разве ты еще не понял? Вот если Филч уйдет или отвлечется, то возможно да.. Но иначе ведь никак. - Француженка пожала плечами, задержавшись взглядом на доисторическом письменном столе.
Mathias Lemieux: - Неужели у меня таки будет повод с ним познакомиться? А какой? Нет, не говори, я лучше помечтаю, я же такой фантазер. Разве мечтать – это плохо? – Подарив девушке сотую улыбку за прошедшие минут сорок от силы с момента сегодняшней встречи, юноша перешел в незначительное наступление. Наглость – второе счастье. А Матиас вообще чувствовал себя на высоте. Наверное, если бы Юманс до сих пор относилась к нему с той же категоричностью, коей наградила еще на пятом курсе, заводному рейвенкловцу вряд ли пришло на ум вести себя с сокурсницей так распущенно и свободно. Но в тоже время – разве это распущенность? Так, что-то где-то, да слегка. И подумал шатен о том самом. Зря что ли он тащил за собой на буксире француженку пару этажей и ряд коридоров. У него уже созрел план дальнейших решительных действий, в детали которых предприимчивый юноша посвящать свою подругу (на этот день точно) явно не собирался. Сказать как есть? А вдруг испугается? После тех ночных шалостей любые могут показаться детской забавой, но все равно Мати до поры до времени дал себе четкие установки, а именно - молчать. Попасть внутрь кабинета смотрителя было куда проще, чем убедить его в своей невиновности и добиться разрешения на выход. В каждом деле главное знать определенный подход. Матиас, любящий добиваться задуманного, сейчас избрал путь наименьшего сопротивления, посчитав, что дело того стоит. Оказавшись внутри комнатушки, француз аж чихнул с непривычки. Такую духоту ни одно помещение школы не поддерживало. Какого-то извращенца в Филче выдавал затхлый воздух (слово «окно» хозяину кабинета ни о чем не говорило, аха), мрачность (прибив на низкий потолок керосиновую лампу, смотритель ею и ограничился; «да будет свет» в этом помещение не кричали), размеры (конура Бобика с пристройкой), излишняя заставленость (одни шкафы у стен, потрепанное кресло и стол; пожалуй, что для Бобика это апартаменты пяти и более звезд) и, внимание, начищенные до блеска цепи с кандалами, мирно (а с виду не кажется) висевшие на дальней стене в ожидании грозных времен. А долго им висеть-то? Скоро ситуация школьного порядка выйдет из шаткого контроля, и цепи эти пойдут в оборот, причем благо если ими будет Филч грохотать, а не какие-нибудь отмороженные на все конечности пожиратели. – Это тебя во мне привлекает? – Лемье хмыкнул, рассматривая душную комнату. Ассоль в который раз не побоялась повестись на очередное «приглашение» рейвенкловца, шагнув внутрь помещения. Неужели ее улыбка гласит о том, что новое приключение ей уже приходится по вкусу? Мати возник рядом с соотечественницей и заговорчески подмигнул. – Мы не пойдем в Хогсмид, если только ты того не захочешь. Никто другой мне не помешает. – Француз коснулся руками плеч девушки, смахнув с них якобы пыль. Нет, ну а что? Пыль тут обитала в качестве постояльца. – Верно мыслишь. Иначе никак, но ведь за этим и пришли. – Хитро смотрящий шатен подался к шкафам. Содержание ящичков, как бы представляющее собой кипу всеразличных документов, для юноши стало чем-то вроде обычного хлама, который он не думая, вытащил из одного отсека и возложил грудой пергамента на обшарпанный стол. – Чтобы Филч отвлекся, его надо отвлечь, логично? – Довольный собой француз направил палочку на пергамент и тихонько произнес «Incendio»: на столе тут же вспыхнуло пламя, намеревавшееся победить затхлый комнатный воздух запахом гари. Матиас подхватил за руку Юманс и выскользнул вместе с ней из кабинета. В коридоре никого не было, повезло. Выглядывать в поисках свидетелей, задыхаясь от дыма, вариант был бы не лучший. Закрыв при помощи все той же палочки дверь, Мати привычно (уже) схватил шатенку за ладонь и рванул обратно. Добежав до холла, француз резко затормозил, отдышался, и как ни в чем не бывало, «нога за ногу» направился к смотрителю. По дороге он попросил девушку не говорить ни слова, а сам старался изобразить на лице просто бескрайнее неудовольствие. – Ну, вы вообще даете! – Столько претензий в голосе. Столько претензий в одной фразе, да еще и по отношению к себе Филч давненько не слышал. – Сначала запрещаете мне выходить в такой праздник из замка, теперь вот испортили мое пребывание в нем! Я, значит, пошел наверх, чтобы серьезно задуматься о своем поведении, а наверху! А потом вы во всем меня и моих друзей обвиняете! – Лемье демонстративно кипятился, жестикулируя руками. Завхоз напрягся, до его ушей долетело именно то, что было нужно юноше: где-то что-то случилось. – А вот и не собираюсь ничего говорить. Зачем? Чтобы на меня посыпались все шишки? Я, между прочим, не единственный студент в школе. – Выжидать минуты и действовать Аргусу на нервы – одно наслаждение. – Ну, хорошо, пожалуйста. Мы шли по коридору, а из-под двери струится дым. И знаете, что самое интересное? Из-под двери вашего кабинета. Вас не учили сигареты тушить? Так и задохнуться можно. И попробуйте это мне в вину поставить, мы тут едва не пали жертвами задымления! Тоже мне смотритель. – Одарив оцепеневшего завхоза презрительным взглядом, Матиас, подцепив рукой ладошку однокурсницы, гордо замаршировал с ней до угла, за которым и скрылся. Он хотел изобразить то, что его вовсе не интересует выход, что как бы должно было отвести подозрения от его участия в поджоге. Судя по всему, юноше сопутствовала удача. Мимо прошаркал смотритель, стремящийся побыстрее добраться от точки «А» до точки «Б», дабы вскоре разродиться наверху словесной тирадой о всевозможных наказаниях, что он применит к тем, кто это сделал. Выждав секунд 15, Лемье, не выпускающий девушку из рук, ринулся к дверям. Еще 5 секунд к тем 15 и счастливый француз открыто радовался жизни, шагая рядом с девушкой по направлению к деревушке.
Assol Yumans: Можно сказать, что Ассоль привыкла к его недвусмысленным шуточкам, но иногда они вводили ее в небольшой ступор, где она оказывалась в тупике и не могла понять, есть ли хоть какая-то правда в его юморе или нет. Просто если есть, то дело усложняется и, опять же, Юманс не понимала - хорошо это или плохо. А вот его вопрос вызвал в ее глазах искру любопытства, неужели что-то общее между ними все-таки есть? - Мечтать? Конечно, это не плохо. Это замечательно. Ну, на мой взгляд. - Шатенка не совсем понимала, зачем сказала это вслух, ведь она могла оставить свои мысли при себе. Наверное это был особый случай, она не сдержалась, потому что эта тема так близка ей. С самого детства Соль отдает больше своего времени мечтам, не считая их пустыми и напрасными, но ей так трудно представить, как они сбываются и преображаются. Но она пытается изо всех сил. Девушка медленно переступала, рассматривая комнатушку, в которой можно было задохнуться или получить остановку сердца только от одного вида. Ну, это грозит любому нормальному живому человеку, а Филч - особый случай, Юманс иногда считала его заведенной устаревшей машинкой, которая на зло всем и каждому еще функционирует и не забывает про прямые обязанности, собираясь там что-то доказать остальным. Иногда это вызывало смех, а иногда раздражение. Ну сколько можно? Казалось, Филч живет тут со времен построения замка, а эти времена никто не может помнить. - Забавно. Ты меня спрашиваешь, что именно меня в тебе привлекает в День Святого Валентина. - Насмешливо проговорила Юманс, не отрывая глаз от серых стен. Больше по этому поводу она ничего не сказала, считая, что всего должно быть в меру. Его наглость потихоньку становилась привычной для француженки, поэтому она послушно переживала ее всплески. Соль резко развернулась, когда еще секунду назад она ощутила руки Лемье на своих плечах, но тот уже стоял у каких-то небольших шкафчиков, которые в самом деле могли таить в себе что-то интересное, но по большей степени - бумажки. - Что ты делаешь? - Возмущенно воскликнула девушка, услышав заклинание и направляя свой упрекающий взгляд на француза. Не успела она высказать ему свое «фи», как рейвенкловец потащил ее вон из кабинета. Ах вот, что он задумал. Видимо, Ассоль была права в своих доводах. Уже спустя пару минут они снова оказались в холле, а Юманс пыталась отдышаться после нескончаемой беготни. Вроде Матиас не состоит в команде квиддича, а то она бы поняла его нескончаемую энергию. Или он был тайным спортсменом? Да и не важно, главное, что Ассоль не была такой уж физически активной. Ну, если говорить о стольких случаях за последнее время. Конечно она будет молчать, куда денется. Все, что она может сделать точно также - это бегать по замку, как угорелая на пару с Лемье. В остальном, он выступает в роли оратора. Она стояла немножко за его спиной и краем глаза наблюдая эмоциональность Матиаса, иногда кивала, следя и за реакцией Филча. Какой кошмар, теперь она - сообщница. В какой-то момент Ассоль пришла в ужас от тона сокурсника, который видимо стал переигрывать чуток. Девушка ткнула его пальцем в бок, нахмурившись, когда он оглянулся на нее. Наконец-то его пламенная речь была окончена и молодой человек направился в сторону, видимо изображая нейтральный путь, дабы завхоз не приметил ничего подозрительного. Ассоль молча шла рядом, чувствуя его свою ладонь в его ладони и лишь один разок повернулась, с целью посмотреть, что будет делать Филч. Безусловно, план был выработан безупречно: смотритель рванул в свой кабинет, собираясь показать несчастным детям, что тут хозяин, а Матиас времени даром не терял, - он рванул к дверям замка, да так, что Юманс не успела оклематься от прошлой игры в «догонялки», как тут вообще француз сошел с ума. Но его можно понять - он жаждал оказаться на свободе. Мало того, он так же резко притормозил, а Юманс вытянула свою ладошку из его и тяжело выдохнула. - Я конечно понимаю, что трудно это сделать, но.. Найди пару секунд, чтобы предупредить, когда нам придется нестись, как ракетам, ладно? Буду знать заранее. - Шатенка закатила глаза, убирая волосы с лица. Остальной путь они прошли молча (ну кто как), а когда оказались в Хогсмиде, Ассоль остановилась и стала смотреть по сторонам. - Ну и куда мы пойдем? Хм, сегодня так солнечно, явно чувствуется приближение весны. - Француженка улыбнулась, переводя глаза на Матиаса, который почему-то постоянно был таким довольным, иногда и без причины. Девушка постоянно поражалась его бесконечному оптимизму. Не то, чтобы она была его противоположностью, нет-нет, просто порой она не могла понять, откуда у него столько положительной энергии.
Mathias Lemieux: Матиас заслуженно чувствовал себя героем, которому можно было бы вручить грамоту и медаль за отвагу, если бы немаловажный факт - все им содеянное относилось скорее к преступлению, нежели к благородному поступку во благо школы и ее обитателей. Ну и ладно. Распрекрасное настроение француза ничто не могло испортить. Сегодня праздник. Сегодня у него получились очередные проделки. Сегодня еще вообще не закончилось. – Хорошо, заранее предупреждаю: нестись, как ракетам нам придется на обратном пути, так как что-то мне подсказывает, что вернуться в замок будет столь же проблематично, как и выйти из него. Но мы справимся. – Подбодрил сокурсницу парень, коварно ухмыляясь. Сколько времени понадобится Филчу, чтобы успокоиться и привести кабинет в порядок? Первое от второго здесь явно не зависело. Станет ли он с прежним остервенением нести службу у дверей или пойдет вылавливать всех подряд на этажах, посвятив этому весь день, всю ночь и неделю после? Пусть делает, что хочет, лишь бы вернуться себе на радость, да день этот с пользой провести. Улыбаясь самому себе, Лемье и не заметил, как они добрались до деревушки, и отвлекся от своих мыслей только после того, как девушка заговорила. – Воздух весенний. – Шатен сделал глубокий вдох. – Не знаю, давай пройдемся по улице, авось найдем уютное местечко, там и посидим. Все-таки весна весной, а под ногами вода со льдом. – Пожав плечами, Матиас двинулся вперед, идя наравне с соотечественницей. Несмотря на мероприятие в большом зале Хогсмид тоже пользовался популярность в этот день. Магазинчики и кафе принимали посетителей. В «Трех метлах» было многолюдно, уступал бар лишь кафе мадам Падиффут по числу клиентов. Лавочка и так маловата в размерах, а ее просто оккупировали влюбленные парочки. – Кто-то сегодня неплохо заработает. Причем, не только прибыль, но и инфаркт. – С усмешкой произнес француз, показав в сторону хозяйки кафешки, мечущуюся от одного чайного столика к другому. Тесниться рейвенкловец не желал, поэтому, пройдя мимо наиболее известных мест посещения студентов, пошел в конец главной улицы. Вдоль нее были открыты новые лавки. Мати было удивился тому, что в такие времена в деревне кто-то открывает что-то новое, а потом, подумав, пришел к выводу, что не в неспокойном же Лондоне их открывать, да и эти нововведения могли бы быть всего-то на пару дней – пока праздник, как бы. В подтверждение мысли, прямо перед ними возникли две девчушки, которые выбежали из ближайшего домика с яркой вывеской и расклеенными сердечками на окнах. – Ищите место, где можно было бы спокойно провести вместе время? Вы пришли прямо по адресу! – Они одновременно затараторили выученную назубок речь. Подхватив с обеих сторон парочку, девчонки (а на вид им было не больше 13) потащили «жертв» в сторону двери домика. Растерявшийся Мати не стал сопротивляться, все равно он искал именно спокойное местечко, дабы провести время в обществе Юманс. Девчушки практически внесли пару в свое заведение. Надо было отдать им должное – адрес оказался весьма заманчивым. Мягкие постельные тона. Минимум розового и блестящего (по сердечкам на витринах изначально могло показаться, что внутри просто рай для девушек-подростков, страдающих синдромами первой любви, ан нет). Аромат – цветы + ягоды, нежный и в меру такой, что не кружилась голова, но нос не переставал принюхиваться. Помимо этого запаха в помещении еще витал легкий уличный ветерок, смешивающий цветы и ягоды с весенним воздухом. Само маленькое уютное кафе было поделено на три секции. В середине находилась зона со столиками и мягкими креслицами, а по обе стороны от нее располагались две ширмы, скрывающие ряд диванчиков за собой. Пока Мати молча разглядывал стены с картинками, девчушки во всю суетились вокруг, не давая даже при желании вставить хоть одно слово, полностью распоряжаясь двумя гостями. – Наше местечко собирает влюбленных парочек, чтобы те смогли выяснить, насколько искренне они друг к другу относятся. – На словах «влюбленные парочки» француз хотел бы опровергнуть заявление девочки, но его тут же перебила ее сестра (внешнее сходство Лемье разглядел только сейчас). – Да-да, мы знаем, что это похоже на вмешательство в личную жизнь, но посудите сами – не искренность ли главное в отношениях? Мы даем возможность проверить чувства. Наше кафе всегда пользовалось спросом, а в день праздника мы решили временно открыться в Хогсмиде. – Теория временной аренды площади себя оправдала, спрос, о котором упомянула девчушка – тоже. Мимо со свистом пролетела какая-то зареванная девушка, а следом за ней с виноватым видом рванул парень-старшекурсник. – Вот видите. Он был неискренен с ней. Зато сколько положительных результатов. – Сестра повернулась к парочкам, щебечущим за столиками. Их было около 10, кто-то из них, переплетя руки, посмотрел вслед «не сложившейся паре» и лишь шире улыбнулся второй половинке. – Мы видим, что вы в замешательстве, поэтому берем все на себя. Не волнуйтесь, быть может, еще большое спасибо нам скажете. - И прежде чем Матиас таки выдавил нечто неразборчивое, но отдаленно напоминающее «задний ход», сестренки подхватили под руки Мати и Соль, а потом развели их по разные ширмы, после чего, усадили на диваны. Француз было подумал немедленно сбежать, не забыв спасти при этом Юманс, но заводная девочка своей решительностью вызвала в парне интерес. И как это они проверяют на искренность? Под пытками выуживают личную информацию, а потом доносят половинкам? Любопытно, а главное, что для нас с Ассоль безопасно – мы не пара, а значит, любая информация нам не навредит. Посмотрим, что тут творят, а потом, поблагодарив, пойдем в другое место. Делов-то! Девушка протянула черный планшет и необычное бело-желтое перо. – Вот пергамент и перо. Твоя задача задать своей подруге 5 любых вопросов. Она делает тоже самое. Вы обмениваетесь вопросами и, не видя друг друга, начинаете отвечать на них. После мы снова меняем планшеты - вы знакомитесь с ответами, а дальше – встречаетесь лицом к лицу. Загвоздка вот в чем: эти перья не позволят вам писать неправду, только то, что вы чувствуйте на самом деле друг к другу. Менять перья тоже нельзя – пергамент распознает только одни чернила. Сбежать также не получится. Взяв в руки перо и планшет с пергаментом, вы автоматически согласились с правилами и пока не ответите на вопросы, входная дверь вам не откроется. – Довольная девочка с улыбкой наблюдала за обалдевшим юношей. А Лемье только и думал о том, что попали они с Юманс крупно. – Давай пиши вопросы и получай свои. Я не буду отвлекать, тихонько постаю вон там. – Девчушка отбежала в сторону и затаилась в ожидании, а Мати все еще не придя в себя, уставился на пергамент. И что я должен писать Ассоль? Не о погоде же ее спрашивать? А что? Вдруг получится выйти из щекотливого положения шуточками? Лемье ехидно хмыкнул и вывел на пергаменте вопрос: «Как тебе погода?». Улыбка исчезла с лица сразу же после того, как с пергамента исчез только что записанный вопрос. Стало очевидно, что гадкая бумага воспринимает только вопросы неразрывно связанные с отношениями. Француз вздохнул. Так что тогда спрашивать-то, если и нет ничего? Серьезно задумавшись, парень все же вывел пять неожиданно заинтересовавших его вопросов на пергаменте, которые (еще бы!) не исчезли, а продолжили искриться буковками.* Помахав готовой работой, Мати задумчиво смотрел, как девочка подбегает к нему, выхватывает планшет из рук и, говоря, чтобы подождал, скрывается за ширмой. Спустя минут шесть, девчушка возвращается и передает уже белый планшет французу. – Вот и твои вопросы. Отвечай. – Весело подмигнув, она снова замерла неподалеку с кем-то переглядываясь (наверняка ее сестра замерла у другой ширмы). Лемье, борясь с любопытством и чувством какого-то необъяснимого страха, уткнулся глазами в текст. * вопросы: 1. что первое пришло тебе в голову, когда сегодня в коридоре ты увидела меня? 2. ты согласилась провести со мной день, потому что действительно этого хотела или есть другая причина? 3. что ты думаешь обо мне? 4. той ночью, что была «на высоте», я на прощание в шутку поцеловал тебя в щечку – я совершил глупость? 5. а если я когда-нибудь поцелую тебя не в шутку, то.. что ты на это сейчас скажешь? *ас*
Assol Yumans: Мало того, что замок и так набит влюбленными сердцами, если вспомнить хотя бы Большой Зал, то что говорить о Хогсмиде? Конечно, многие парочки решили, что деревня поможет им уединиться за малюсеньким столиком, смотреть друг другу в глаза, признаваться сотый раз в вечной любви, ну и т.д. Только не учли того, что остальные думают о том же самом - в магазинчиках и тавернах образовались толкучки. Ассоль как-то испуганно наблюдала за тем, как в проходе толпятся ученики, желая попасть именно туда и занять столик как можно быстрее. Порой в ней просыпалась боязнь перед большим количеством людей в одном месте, - сейчас был именно тот случай. В какое-то мгновение ее ладонь дернулась, собираясь ухватиться за руку Матиаса, но вовремя она отдернула ее, продолжая молча идти вперед. - Снова нестись, только на обратном пути? - Удивленно переспросила девушка, заглядывая в лицо французу, который выглядел таким беспечным, даже веселым, что крайне поражало ее. Да, она связалась со спортсменом, который оценивал Юманс наравне со своими силами, что являлось ошибкой. Перед глазами возникло заведение «Три метлы» и Соль поблагодарила Мерлина, что там также было чересчур людно и Лемье не предложил атаковать это место, подобно остальным. Она представила, сколько там знакомых лиц, а человеческое любопытство никто не отменял; каждый желает всунуть свой нос туда, куда не стоит. Ей не хотелось, чтобы другие обсуждали, почему она пришла с этим рейвенкловцем и связывает ли их что-то поинтереснее, чем просто общение. - Смотри, там новые лавки поставили. - Внезапно воскликнула Ассоль, радуясь тому, что со стороны возле них не толпились ученики, а значит можно смело направляться туда. Видимо француз тоже узрел неплохое местечко, потому что и сам смотрел на лавки. От неожиданности Юманс дернулась, когда прямо перед ними возникли две девочки, очень похожие друг на друга. Да, Соль была более внимательна и заметила это практически сразу, даже несмотря на резкий испуг. Она сделала полшага назад и покосилась на активисток, которые что-то затараторили в один голос. Соль глянула на изначально заинтересованного Лемье, который чуть позже пожалел о том, что не схватил Юманс и не сбежал от греха подальше. Ассоль и сама пожалела, что застыла, как загипнотизированная, а потом и вовсе ошалела, когда девочки потащили парочку внутрь лавчонки. Француженка только начала осматриваться, как рядом снова вприпрыжку оказались эти веселушки. Шатенка слушала их, подозрительно щурясь - ей что-то совсем не понравилось то, что они говорили. Получилось такое мини-знакомство со странным заведением и какими-то уточнениями, где через каждое слово следовало - «искренность». На то, что девочки приняли Лемье и Юманс за влюбленную пару, рейвенкловка никак не отреагировала, не считая особо важным что-то там доказывать маленьким девчушкам, которые просто выполняют свои обязанности зазывать в это заведение всякие одиноко гуляющие парочки. Соль наверное и сама бы так подумала, ведь на первый взгляд за пару секунд ничего не успеешь определить. Впрочем, она была почти уверена, что сейчас эти активистки поймут, что ошиблись, как только понаблюдают общение этих двоих и то, как они будут себя вести по отношению к друг другу. Девушка сложила руки на груди, коротко вздыхая и бросая упрекающий взгляд на Матиаса. Они собирались просто посидеть тихо где-нибудь, а не слушать тарахтенье кого-то о любви, искренности и всему тому подобное. - Может и искренность важное, но мы не.. - Только начала Юманс, как поняла, что те даже не замолкли, дабы выслушать француженку. Значит, они не собираются останавливаться. Шатенка обернулась, когда мимо пронеслась заплаканная девушка, за которой пролетел молодой человек с весьма обеспокоенным лицом. Соль приподняла одну бровь и внимательно посмотрела на девчушек. - Что тут вообще происходит? Неискренен? В каком смысле? - Это заведение сулило большие неприятности, как подсказывала Соль интуиция. Нет, это триллер какой-то: две маленькие девочки, произносящие мудрые высказывания на счет отношений, из-за чего-то расстроенная девушка, вылетающая из кафе, за которой отправился видимо ее возлюбленный, и еще несколько довольных пар с белоснежными улыбками, которые больше напоминали Ассоль оскал маньяков (что поделать, Юманс вообще была инопланетянкой, поэтому взгляда на все у нее были аналогичными). Шатенка сделала шаг назад и так посмотрела на Матиаса, чтобы он понял, что ей все это не нравится, очень-очень не нравится. Но было поздно. - Спасибо? За что? За то, что возможно нам придется убегать отсюда, как той парочке? - Решила немного съехидничать француженка, качая головой. И тут Ассоль и Матиаса развели в разные стороны, а у Юманс началась настоящая паника. Она оказалась за странной ширмой, а рядом с ней остановилась одна из девочек и стала давать указания так быстро, что Соль еле мысленно поспевала за ее словами. В конце шатенка раскрыла рот и в ступоре уставилась на девчушку. - Вы что, серьезно? - Прошептала она, получив в ответ лишь широкую улыбку. - Но.. как это автоматически соглашаюсь? - Опустив глаза на свою руку, сжимающую перо, она сдавленно усмехнулась. Соль повернула голову в ту сторону, где по идее должен был сидеть Матиас. Наверное в эту секунду она больше всего на свете хотела, чтобы он оказался опять рядом и никуда не пропадал. Девочка отошла, а Соль опустила глаза на пергамент. Пять вопросов в адрес Лемье. Но зачем? Они ведь не пара, почему никто не может этого понять! - Так, все. Главное, успокоиться. - Тяжелый выдох и она покрутила пару раз перо. Надо бы выкрутиться проще из этой бессмысленной игры, которую затеяли ненормальные владельцы заведения. Зачем им с Мати искренность, если они просто приятельствуют? Вряд ли она желает знать там что-то об их общении большее. Перо заскрипело на бумаге - Соль выводила: «Где ты нашел Дымка позавчера?», но фраза мгновенно исчезла, а девушка цыкнула. Да, сегодня День Святого Валентина, это кафе для влюбленных, а значит следовательство все вопросы должны касаться отношений двоих и только так. Но что спрашивать ей у Матиаса, если у них нет отношений, как таковых! Да и по идее их не будет! Они попали в ловушку, как глупцы и теперь придется соблюдать правила или им отсюда не выйти. Я так и думала, что тут одни маньяки и психи, и так просто не выбраться из их гнусных ручонок. Ассоль набрала в легкие побольше воздуха и стала вырисовывать вопросы, которые как-то появлялись сами собой. Зажмурившись, словно от стыда, шатенка помахала рукой и у нее мгновенно забрали планшет. Ладонями она потерла лицо, а перед ней снова возникла одна из сестер и протянула ей, по-видимому, вопросы Матиаса. Ассоль быстро склонилась над текстом и с каждым вопросом внутри все больше разгоралось возмущение. Как он только мог задать такие вопросы! Предатель! Ему видимо пришла по вкусу эта викторина по заявкам! Француженка фыркнула и уперлась подбородком в ладонь, еще три раза хмуро перечитывая вопросы Лемье. Наглец, бесстыдник, самодовольный эгоист! Как же он любит себя, что готов слышать это от других ежедневно бесконечное кол-во раз! Ну сейчас она ему напишет все, что думает о его выходках! Юманс стала спешно вырисовывать ответы, но первый же вспыхнул у нее на глазах и исчез. Ее брови высоко вскинулись и она стала вспоминать указания сестер. "Загвоздка вот в чем: эти перья не позволят вам писать неправду, только то, что вы чувствуйте на самом деле друг к другу.." Девушка закатила глаза и закрыла голову руками, тяжело выдыхая. За что ее так наказывают? Что она сделала не так? Надо отвечать. И ничего с этим не поделаешь. Ассоль вспомнила утро и то, как она нашла валентинку. Надо начинать с самого начала и не только с сегодняшнего дня. 1. что первое пришло тебе в голову, когда сегодня в коридоре ты увидела меня? - Я подумала, что это еще один знак из многих остальных за все время нашего с тобой знакомства. 2. ты согласилась провести со мной день, потому что действительно этого хотела или есть другая причина? - На самом деле я действительно захотела провести с тобой этот день. 3. что ты думаешь обо мне? - Ты слишком активный и подвижный, что непривычно для меня, но мне очень нравится это. А еще я восхищаюсь твоими интересами и твоим живым умом, мне интересно с тобой и весело. 4. той ночью, что была «на высоте», я на прощание в шутку поцеловал тебя в щечку – я совершил глупость? - Не знаю, глупость ли это, но я восприняла эту шутку всерьез. 5. а если я когда-нибудь поцелую тебя не в шутку, то.. что ты на это сейчас скажешь? - Скажу, что меня очень смутит это, но я вовсе не против. Ассоль отложила перо и ощутила, как горят ее щеки. Это самый страшный кошмар в ее жизни, какая тут может быть обстановка «розового» праздника? Теперь Матиас узнает всю правду, будет бросаться своими бесконечными шуточками и доведет ее ими до самоубийства, потому что всю жизнь она не сможет терпеть такой позор. Ну, ладно, до окончания Хогвартса. Рядом оказалась девочка и с любопытством в глазах и неизменной улыбкой забрала ответы, предупредив, что Соль должна ждать и ответы Лемье. Нет, она никогда не сможет забыть Хогсмид, странное заведение и пытку, которую конечно перенесет, но которая оставит такой противный слизкий осадок на всю оставшуюся жизнь. вопросы: 1. какое впечатление я произвела на тебя в день нашей первой близкой встречи и какое оно у тебя на сегодняшний день обо мне? 2. что ощутил ты, когда в ту ночь, преодолев карниз, я расплакалась у тебя на глазах и обняла? 3. нравилось ли тебе то, что после нашего первого близкого, но не очень положительного знакомства, нам приходилось все чаще сталкиваться и проводить время вместе? 4. обрадовался ли ты тому, что валентинку нашла именно я, а не кто-либо другой? 5. наш поход в хогсмид для тебя свидание или нет?
Mathias Lemieux: Уже ничто не имело значения. Поздно было решаться на какие-то действия, бежать прочь от этого места или, отбиваясь от шустрых сестер, с извинениями просить выпустить их на улицу. Они приняли правила игры, причем раньше, чем разобрались в смысле ее прохождения. На то и было рассчитано все это. Заманить и заставить пройти уровни, определяющие наличие искренности в сердцах и мыслях. Если так подумать, то это же просто игра – ты мне вопрос, да я тебе. Игра на честность скорее, а не на искренность, но им-то – создателям, конечно виднее. Воспользовавшись ошеломлением сокурсников, продуманные детки не дали им возможности взвесить ситуацию, они просто разделили их, заставляя каждого принимать решение за себя. Они и выбрали. Взяли перья и застрочили вопросы, только после, пугаясь того, что может теперь быть. Неизвестности. А как теперь сложатся их и без того непростые отношения? Что теперь с ними будет и будет ли что-нибудь вообще? Мати молча пялился на белый планшет. Она ему не уступила в вопросах. Они попали вместе. А знала ли она на тот момент, что и отвечать придется только по-честному? Он знал, но не сообразил, что и она ему может задать весьма непростые вопросы, от которых не отмахнуться. Ответить правду, что есть на самом деле. Лемье вздохнул, глубокого и медленно. От сидения ответы сами не напишутся, надо начинать, иначе сидеть ужасаться ему придется тут до переезда кафешки. 1. какое впечатление я произвела на тебя в день нашей первой близкой встречи и какое оно у тебя на сегодняшний день обо мне? - сначала ты мне казалась «девочкой с приветом», существом иного происхождения, совершенно не умеющая жить так, как живут все. а сейчас мне кажется, что с приветом был я, так как не понимал, что ничего сверхъестественного в тебе нет. если в твоем серьезном образе дать маленькую трещину, то можно через нее пролезть внутрь и посмотреть на тебя другую. 2. что ощутил ты, когда в ту ночь, преодолев карниз, я расплакалась у тебя на глазах и обняла? - твою благодарность, а потом и чувство какой-то заботы.. да, в тот момент мне захотелось о тебе заботиться. 3. нравилось ли тебе то, что после нашего первого близкого, но не очень положительного знакомства, нам приходилось все чаще сталкиваться и проводить время вместе? - наверное, да. а вообще я больше удивлялся таким стечениям обстоятельств, нежели задумывался о чувствах. 4. обрадовался ли ты тому, что валентинку нашла именно я, а не кто-либо другой? - сейчас я могу с уверенностью сказать, что да – я рад этому. 5. наш поход в хогсмид для тебя свидание или нет? - я об этом не думал, честно. хотел загладить свою вину перед тобой за неудачную шутку. свиданием можно было назвать нашу встречу, если бы и ты того хотела, а чего хочешь ты, я не знаю. знаю одно, мне бы хотелось, чтобы наша встреча оказалась чем-то большим, чем просто прогулка.. Ответил быстро. Сам удивился. Перечитывать не стал, как-то тяжело было осознавать, что вот это все сейчас она прочтет. Попытаться увильнуть? Тоже не пробовал. От судьбы не уйдешь. Надо – будет. Девчушка мгновенно оказалась рядом, выдернула пергамент из планшета и исчезла. Возникла – вставила его первоначальный листок и оповестила, что ответы его девушки готовы, мол, смотри. Матиас опускал взгляд вниз целую вечность. Его зеленые глаза впились в предложения, а сердце, казалось, в томящемся ожидании перестало биться. А потом улыбка на губах, ухмылка и легкое покраснение. Оказывается, он попал куда больше, но и она открыла глаза на очевидное – они друг другу нравились, иначе с чего бы и ей вдруг «хотеть»? Француз сложил пергамент и откинулся на диван, вдохновлено и в тоже время опасливо косясь вперед – на ширму, туда, где должна была сидеть Юманс и читать его ответы. Ох, ну он там понаотвечал. Век бы не выходить отсюда и жить тут со своими мыслями. Ничто не вечно. Одна из сестер «материализовалась» рядом и радостно возвестила, что девушка с ответами ознакомилась и теперь надо переходить к третьей части игры – встретиться лицом к лицу. Шатен вжался в диван и наотрез отказался попадаться соотечественнице на глаза в ближайший месяц. Девочка рассмеялась и за руку вытащила перепугавшегося и засмущавшегося парня из-за ширмы. Как Лемье себя вел – он так себя никогда не вел. Сестрички поставили парочку друг напротив друга, но Мати наверняка этого не знал, он все это чувствовал, потому как сразу после выхода из укрытия, зеленые глаза к полу буквально приклеились. Девчушки не переставая радоваться (действительно, им то чего, вогнали двух взрослых, хотя каких там двух, в краску и веселятся), оповестили присутствующих. - Ну вот. Теперь вам нужно разобраться в себе и сделать правильный выбор. Определитесь – вы все еще вместе? Если ваши отношения стали крепче, то пусть каждый из вас пройдет вон к тому столику у окна, где вы сможете остаться насколько хотите. Если ваши отношения ослабли, то можете порознь удалиться отсюда, чтобы не докучать больше друг другу своим обществом. Выбор за вами. – Девчушки замолкли и с любопытством смотрели то на Матиаса, то на Ассоль. Сам же рейвенкловец мог бы поклясться, что все присутствующие тоже замерли и дожидаются развязки очередной либо счастливой, либо печальной истории. Посмотреть в глаза Соль юноша категорически не желал. Итак видно, что он покраснел и ему стыдно, и пусть она считает его кем хочет, но ничто не заставит его встретиться с ней взглядом. Молчание затянулось, ровно как и давящая на расплавленные мозги пауза. Надо было что-то делать, да поскорее. Убежать? Нет, как-то.. нет. Надо пойти и сесть за столик. Ей по-любому столь же неловко, лучше прослыть благородным, чем трусом. Сядет и подождет, когда она спокойно уйдет, ведь от его ответов это надо делать незамедлительно, а потом он и сам сбежит на правах «отвергнутого», но якобы «попытавшегося». Все лучше, чем заставлять девушку выносить такое. Дружба с красным факультетов делает из него ненормального героя. Мати неловко развернулся и молча направился в сторону столика у окна. Усевшись в мягкое кресло, француз, наконец «отпустил пол» и перевел взгляд на картину, что висела на стене рядом с окном. Немножко подождать. Немножко подождать. Как же угнетает тишина и всеобщее ожидание непонятно чего. Никого не видим, ничего не слышим. Ждем, когда знакомый силуэт мелькнет за окном..
Assol Yumans: Как оказалось чуть позже - Лемье легче перенес вопросы Юманс, отвечая на них в большей степени нейтрально, чем чересчур откровенно. Пока Ассоль сидела, сложив перед собой руки, и открыто нервничая, за ширмой вновь нарисовалась одна из сестер, которая вручила шатенке ответы француза, предупредив, что он тоже сейчас ознакомиться со своими. Девушка уже как-то отчаянно посмотрела на пергамент, внутренне считая, что ее жизнь закончена и эти ответы уже ничего не изменят. Она плавно, иногда со спешкой, скользила глазами по строчкам, ожидая увидеть там что-то сверхъестественное, что приведет ее в шок. Но такого Ассоль так и не дождалась, хотя дочитала до конца. Безусловно, она о многом догадывалась, даже о том, что являлась для него первое время «девочкой с приветом», и что он ну никак не желал понимать до конца ее закрытую натуру. А все остальное обернулось чем-то предсказуемым - Юманс вполне ожидала всего того, что он написал. Пускай, о его мыслях, эмоциях и чувствах она знать не может, но он отвечал, как можно более обобщенно, поэтому ни одна строчка не поразила ее. Шатенка молча смотрела на бумагу, пока не находя в себе сил оторвать взгляд. Она все думала о своих ответах на его вопросы и что это даже сравнить невозможно: она оплошалась по полной. Как могла так отвечать, почему сама не додумалась выбрать третий вариант, где не надо врать и откровенничать, а можно обойти такую участь стороной, походить вокруг да около, чтобы получилочь и «вашим и нашим»! В итоге оказалось, что Матиас наделен большим умом, чем дура Ассоль, которая сдалась, подсознательно решив, что раз она сидит пока за ширмой, француз не видит ее, не слышит, значит можно принять правила игры и попробовать высказать чистую правду. Да, она сама виновата. Вопросы Лемье были вполне нормальными, пускай она и приняла их изначально наоборот. Задрав голову, Юманс встретилась глазами с девчушкой, которая радостно улыбнулась в ответ. Да что она понимает, а? Стоит там довольная, на пару со своей сестрой. Посмотрела бы я на них, оказажись они в такой ситуации. Нет, только я могла оказаться в ней. Какая же я.. глупая-глупая-глупая!! И тут началось самое ужасающее - девочки решили приступить в какому-то третьему этапу, где по сценарию Ассоль Юманс должна упасть в обморок от переизбытка эмоций, ну или хотя бы провалиться сквозь землю от стыда. За одно мгновение перед карими глазами материализовался Матиас, который смотрел в пол. По идее, Соль тоже должна была так поступить, но она вдруг оказалась в таком диком ступоре, что уставилась в лицо французу и не могла отвести испуганные глаза. Она ощутила, как сжалось все ее тело и по спине стал пробегать холодок, а внутри наступила полная духота. Мерлин, какое же это ужасное чувство, кто бы знал. Чувство стыда. Тем не менее Юманс прекрасно слышала, что говорят сестры, и отметила про себя, что этот цирк не собирался заканчиваться, все продолжалось. Рейвенкловцев, как оказалось, ожидает новое и последнее (очень надеемся) испытание, которое окажется труднее всего остального. В самом деле, Соль была готова сбежать, сверкая пятками до дверей Хогвартса, но она была не из таких людей. Как бы ей сейчас не было страшно - она не готова поступить таким образом. Хотя, возможно это просто потому, что она приросла к полу, - так легче будет все объяснить. И вдруг она ощутила шевеление перед собой, легкий порыв воздуха и мелькание тени. Лемье направился за столик. Юманс шокированно смотрела туда, не веря своим глазам. Зачем он сделал это? Ах, да, Матиас благородно решил упростить Соль задачу, но не подумал, что от этого ей еще сложнее. Лучше бы он сразу покинул это кафе, а Ассоль чуть позже тоже ушла. Но дело сделано и вот, шатенка стоит, смотрит на француза, сидящего за столиком и думает, почему ее ноги сами ее ведут вперед. В какой-то момент она даже опустила голову, следя за тем, как двигается под ней пол. Нет, никакой магии, она сама идет! Опустившись в мягкое кресло напротив Матиаса, Юманс внезапно сдавленно охнула, дотрагиваясь пальцами до своего горла. По правде говоря, она и сама не понимала, почему не ушла. Нет, она не могла уйти! Это было бы не правильно, не красиво, и вообще она перестала бы быть собой! Главное, Соль была уверена, что Матиас не испытывает всего того, что приходится испытывать ей. Для него все это не обернулось особой пыткой. Кареглазая молчала, на этот раз уставившись в край стола перед собой, не смея произнести даже звука.
Mathias Lemieux: Неужели он не спит? Все это не сон, а явь? Знал бы заранее, ни за что бы не вышел утром из гостиной. Так вот и приходится расплачиваться за все содеянные глупости, ценной собственного стыда и желанием исчезнуть, быстро, немедленно. А знакомого силуэта как не видать. Лемье заметно нервничал. И было из-за чего продолжать нервничать дальше. Француз кидал взгляды то на картину, содержание которой не смог бы описать, потому как смотрел, но не видел вовсе, то на окна, за которым ожидал вот-вот увидеть свою сокурсницу. Так продолжалось ровно до того момента, пока напротив кто-то не уселся в кресло, тихо охнув. Обернувшись (сев прямо), Матиас с неподдельным удивлением и долей испуга уставился на Юманс. Она пошла по тому же пути, что и он? Зачем? В тот же миг вокруг захлопали в ладоши, приветствуя новую пару, чьи отношения были надежны, как никогда. Шатен вконец смутился. Пытаясь казаться маленьким и неприметным, он даже сполз на пару сантиметров под стол, но к счастью остальные парочки снова вернулись к своим половинкам, лишь изредка украдкой бросая на «новичков» любопытные взгляды. Мати молча смотрел на девушку, видно стараясь досмотреть ровно столько, сколько не досмотрел там – у ширм. Рейвенкловка тоже молчала, даря свое внимание своим же мыслям, да краешку стола. – Соль, - когда он охрипнуть успел-то, если молчал все это время? – мне очень жаль, что я поставил тебя в неловкое положение. – И себя тоже. – Если ты осталась, чтобы не обижать меня, то не стоит, правда, я обещаю, что меня это нисколечко не обидит. Если ты хочешь уйти, то я не стану тебя насильно здесь удерживать. – Зеленые глаза всматривались в опущенные карие. Парень замолчал. Откуда-то сбоку, как «черт из табакерки» к столику прыгнула одна из сестричек. В ее руках был поднос. Ловко и быстро, она поставила на пустой столик «легкое меню»: две изящные емкости с чем-то розоватым и холодным внутри (клубничное мороженное), два стаканчика с гранатовым соком, тарелочку с маленькими пирожными и прозрачную миску с фруктами. Опустошив свой поднос, девчушка задержалась возле них. – Да, вот еще, забыла сказать, - начала она и француз посмотрел на нее так, как если бы он был готов ее придушить прямо сейчас и на этом же самом месте. Что еще она забыла им сказать? Что, зайдя в это кафе им теперь не выйти отсюда пока.. Пока что? Пока они не поцелуются? О нет, пока они не дадут непреложный обет, мол, сразу по окончанию школы, они обязаны в кратчайшие сроки обзавестись потомством? Это просто какой-то незапланированный визит в ад! – Раз вы все еще вместе, а отношения между вами все также крепки, то и нет смысла что-то пытаться утаивать дальше. Пока не выйдите из нашего кафе, вы будете продолжать говорить друг другу только правду. Если что-то понадобиться, зовите. – Ослепительно улыбнувшись, ребенок скрылся с глаз долой, раньше, чем Матиас запустил в нее бумажную салфетку, сложенную во время ее речи раз в двадцать. Глянул исподлобья на сокурсницу, шатен тянул время, понимая, что занятие это глупое и все равно сказать хоть что-то придется. – Что для тебя все произошедшее тут? Почему ты осталась? – Правду значит? Соврать не удастся и перо лишь малая доля волшебства, которым набито сие местечко? Что ж, Ассоль, давай раз и навсегда разберемся во всей этой ситуации, раскроем так сказать все карты. Если лгать нельзя, то теперь я к этому готов. Честность. Искренность. Ха. Возможно, что от твоих ответов мне и говорить уже не придется.
Assol Yumans: Самой себе Ассоль признается в том, что никогда не подумала бы, что ей придется откровенничать с этим рейвенкловцем. Первая встреча получилась неудачной, вторая-третья-четвертая-пятая - случайной, а потом все закрутилось в каких-то ненормальных приключениях и шатенка почти поверила в то, что из них выйдут хорошие приятели, у которых в запасе накопилась уже не одна забавная история. Но размышлять на тему отношений, признаваться друг другу в чем-то глубоком (ну, для Юманс существует больше запретов на этот счет) и потом сидеть за одним столом, потому что надо как-то объясняться? Послышались хлопки и Соль зажмурилась, сжимая ладонями свои колени. Пусть все вокруг исчезнет в одно мгновение - вот ее желание. Девушка резко подняла голову, когда услышала голос Матиаса, и тут же ее опустила обратно. Надо держать себя в руках. В ней почему-то появилась маленькая злость на француза. Сейчас он так открыто говорит обо всем этом, как он только смеет? Рядом вновь материализовалась одна из сестер, в руках которой был поднос. Юманс совершенно не интересовало, что она там выставляет на столик, поэтому кареглазая продолжала куда-то вниз. Но видимо ее опасения оправдались: девчушка стала опять что-то говорить и Ассоль поняла это еще до самого смысла сказанного, что сюрпризы не закончились. - Да отстаньте вы от нас! - Воскликнула Юманс вслед девочке, которая скрылась так быстро, что видимо все было зря. Шатенка резко уперлась ладонями в край стола, хмуро встречаясь с глазами Лемье. М-да, сегодня видимо случится всплеск эмоций, что так не свойственно ей. - Ты опять задаешь эти вопросы, Матиас? - С вызовом в голосе поинтересовалась Соль. - Тебе, как я вижу, нравится эта игра? Чего только стоили твои прошлые вопросы, и этот того же типа! - Она почему-то сорвалась и тяжело выдохнула, потерев пальцами щеку, которая горела. - Такое чувство, словно или я сошла с ума или все окружающие. - Она прокрутила в голове последние указания сестры и посмотрела на Матиаса. А потом схватила пиалку с мороженым и стала спешно забивать им рот. - Я думаю, что уже ничего не хочу думать! - Охая от того, что во рту очень холодно, и хмурясь, причитала Ассоль, активно копаясь ложечкой. - А осталась я потому, что мне не все равно! Зачем ты вообще спрашиваешь такое? Вот ты зачем остался? Чтобы выглядеть благородным и не уйти первым? Конечно, мне тяжело было сделать первый шаг и первой сесть за столик, но я практически уверена, что все равно не смогла бы уйти. Понимаешь? - Как-то зло воскликнула она, прожевывая клубничное мороженое очень быстро. - Хотя, знаешь что! - Еще громче закричала она, привлекая внимание сидящих в кафе парочек. - Теперь мне хотя бы не придется сомневаться, аха. Теперь уж все понятно и так, пускай я и хочу, чтобы это сон был. - Помотав головой, шатенка отвела глаза в сторону, с надутым лицом поедая вкусность. Несколько минут она молчала, не совсем понимая, почему ее бросает в такие эмоциональные крайности. Такое с ней впервые происходит. Она на самом деле не может понять, что именно ощущает сейчас.
Mathias Lemieux: Он не ожидал от нее такого вызова. Даже опешил. Ему настолько было невдомек, что она вздумает ринуться в атаку, что не успел подготовиться, выстроить оборону вокруг своей персоны. Наблюдая за раскрасневшейся девушкой, что резко схватила мороженое и принялась его так быстро поглощать, француз не смог сдержаться. – Ты это.. Ты бы помедленнее ела, простудишься же.. – Он в жизни не видел, чтобы холодное мороженое уплетали с такой нечеловеческой скоростью. Она себе все внутренности в морозильник погрузит и наверняка, потом заболеет. Что за девушка.. с приветом? – Да, понимаю. – Прошелестел юноша одними губами, не спуская зеленых глаз с емкости в руках шатенки. А потом она и вовсе перешла на крик, от которого юношу передернуло, будто ему это мороженое вылили за шиворот. Внимание она привлекала активно, непонятно только зачем. Мати потянулся к гранатовому соку и сделал большой глоток. – Я думал, что уйти хочешь ты, поэтому да – дал тебе возможность это сделать, избежать моего общества по дороге к замку. Смотритель не выпускал меня, тебя же он выпустил бы и впустил обратно. Путь свободен. Ты права, наверное, это благородство. Только оно не заключалось в том, чтобы не уйти первым, я просто хотел, чтобы ты быстрее могла выбраться из неловкой ситуации. – С лакомством девушка расквиталась за пару минут. Семикурсник рискнул предложить добавку. – Если так понравилось мороженое, то можешь взять мое, только ешь помедленнее все-таки. – Придвинув свою пиалу поближе к рейвенкловке, Мати задумался на заключительной частью эмоциональной речи Ассоль. Ей все понятно и она хочет, чтобы это был сон? Она не сомневается в чем? В том, что они заинтересованы друг в друге? Это она хочет обратить в сон? Значит, она написала пустые слова, которые и пусть и правдивы, но в целом ничего для нее не значат? Он обещал не обижаться, если она встанет и уйдет, но она не уходит, значит, обещание не действует? Стало обидно за собственный промах. А он-то на долю секунды поверил в положительное завершение этого маленького, но крайне познавательно представления. Оплошал. - Что ж, я искренне, - ах вот где слово имеет место быть, - сожалею, что написал все то, о чем тебе не захочется вспоминать. Раз хочешь этот день поскорее забыть, то мешать не буду. – Француз поднялся с места. Выискивая глазами сестер. Они тут же возникли у столика и смотрели на собирающегося уйти парня во все глаза. – Сколько там с нас? – Шатен начал шарить в карманах в поисках монет. – Нисколько. Это был подарок от заведения. А вы уже уходите? – Зеленые глаза посмотрели в точку рядом с лицом Юманс. – Ухожу я, а останется ли девушка.. не знаю. – Сестры не скрывали удивления, то и дело, посматривая на рейвенкловцев. В кафешке снова стало тихо, а глаза пар были направлены на Лемье. Сам Матиас решил пояснить неприятный инцидент. – Дело в том, что мы просто друзья, поэтому вся эта ваша затея изначально была не для нас. – Пожав плечами, парень соизволил взглянуть на соотечественницу. – Навязываться не буду. Решишь вычеркнуть и из этого списка - отговаривать не стану. Дымка, при очередном случае, передам через кого-то. – Француз коснулся рукой волос, сделав вид, что поправляет хвостик сзади, выглядев при этом как нашкодивший первокурсник: напортачил, а отвечать за содеянное боится. – Встретимся на занятиях. Мм.. пока?
Assol Yumans: Когда Лемье предложил ей свое мороженое - Ассоль посмотрела на него, как на местного городского сумасшедшего. Видимо, он опять проговаривал в голове «девушка с приветом», она читала это в его глазах. Шатенка замолкла вплоть до неожиданного поворота: француз собирался уходить, по необъяснимой причине приняв слова и поведение Соль за личное оскорбление. Сестры оказались тут, как тут, а Матиас пожелал расплатиться, даже не поинтересовавшись, остается Ассоль тут или идет с ним. Ей пришлось столько нового выслушать, пока все трое не уставились на нее со знаком вопроса над головами. - Извините, мы не закончили разговор. - Обратилась Юманс к девочкам, которые кивнули и отошли. Француженка так и не отвела глаз от Матиаса, пытаясь сформулировать все то, что ей надо сказать ему. - Знаешь, прежде чем сбегать, ты бы постарался уточнить, что я на самом деле имела в виду. Испугался резкого всплеска эмоций? Прости, я тоже не железная. И давай представим, что мы - взрослые люди, которые способны нормально поговорить. - Она уперлась руками в стол и встала с кресла, выпрямляясь и внимательно наблюдая за лицом рейвенкловца. - Хочешь услышать, что все это значит для меня? Твои вопросы очень смутили меня и я ответила на них максимально откровенно, потому что ничего другого не могла написать. И не потому, что это волшебное перо, планшет, а.. а потому, что если уж писать правду, то самую-самую настоящую. И согласись, ты решил поинтересоваться особыми моментами, которые и так в свое время дались мне нелегко. Я вовсе не виню тебя, я просто хочу, чтобы ты еще раз переосмыслил мою фразу о том, почему я хочу, чтобы это обернулось сном. Потому, что я тяжело это перенесла и.. ты все равно не поймешь меня, скорее всего, судя по тому, как быстро ты уходишь. Я уже ни о чем не жалею, я просто.. ох. - Юманс выдохнула. Ей даже это все говорить было нелегко. Она обвела помещение кафе каким-то отвлеченным взглядом, замечая, что некоторые смотрят на них, и опять взглянула на Лемье. - Встретимся. Пока.. - Тише добавила она и села обратно, упираясь локтями в прохладную твердую поверхность. Как-то она слишком много на себя взяла, потому что как только услышала его речь, то сразу поняла, что ей надо отвечать. А как только открыла свой рот, все мысли растерялись и она вместе с ними. Такое вообще впервые с ней. Или это она глупеет на глазах или просто на нее так действуют пережитые впечатления.
Mathias Lemieux: А если бы он не тянул с прощанием, а просто взял и ушел? Было бы легче? Навряд ли. Как-то быстро меняется направление в их сложных отношениях. То они неожиданно встречаются утром, то совершают «дерзкое преступление», то сбегают вопреки всем запретам, то вот оказываются в странном местечке, где их буквально вынуждают признаваться друг другу в том, о чем каждый бы желал промолчать, обращая все в какую-нибудь потеху. Юманс прогнала сестер, вставая из-за стола, чтобы быть одного роста с парнем. Лемье замер, медленно опуская руку. Может он, правда поспешил с выводами? Переосмыслить? Осуществимо, да. Она хочет забыть, потому что не может смириться с тем, что рассказала правду? Дело в откровение, а не в смысле сказанного? Кто ее знает. Француз не решался строить новые предположения, опасаясь того, что снова залезет не в те дебри. Почему-то он не мог ее оставить в таком состоянии. Придвинув свое кресло поближе к креслу девушки, в которое она опустилась, Матиас вторично уселся на мягкое сиденье. Руки шатена коснулись рук сокурсницы, он взял их в свои, слегка сжимая. – Тогда объясни мне, чтобы я все понял правильно. – Зеленые глаза лишь на пару секунд охватили взглядом помещение, дабы выразить свое предпочтение, чтобы собравшиеся в кафешке пары прекратили одаривать их ненужным вниманием - те сразу переключились на себя любимых. – Давай разберем все от и до. Не хочу, чтобы потом нас что-то терзало, что-то недопонятое или понятое не так, как есть на самом деле. – Входная дверь отворилась, в теплое ароматное заведение впорхнули парень и девушка, сестрички моментально оказались рядом, быстро протараторили текст и развели пару, как недавно их, по ширмам. – Очередные "счастливцы". – Француз покосился на девчушек, которые разбежались в разные стороны с планшетами в руках. Он и забыл, что пергамент Юманс до сих пор лежит на столе, так как он взял его с собой. Подхватив ответы, Мати положил их перед рейвенкловкой. – А они в чем-то правы, - юноша повернулся к соотечественнице, - я бы не сказал всего того, что написал. И ты бы не сказала. А если это что-то, да значит? Вдруг и сегодняшний день не случайность? – Лемье говорил и сам себе удивлялся. Точнее тому, что произносит то, что крутилось в голове вслух. Магия что ли тут так действует или еще какие-то силы? Напоследок шатен вообще задал такой вопрос, от которого предпочел бы задушить уже сам себе. Кто тянет его за язык? Так ли это важно для нее? Заклейте рот, нет – сшейте толстыми нитками. – Случайно ли то, что нас все время сталкивает вместе случай? Вдруг кто-то хочет, чтобы мы были вместе?
Assol Yumans: За те несколько встреч Ассоль успела заметить, что Лемье умеет признать свои ошибки, вовремя попросить прощения, не откладывая это дело в дальний ящик. И ей очень понравилось это. Он на месте пытался все обсудить, выяснить. И сегодня, безусловно, она не ожидала, что он пожелает так быстро уйти, не разобравшись в намерениях француженки. Да, она наверняка высказалась резковато, но на то есть причина. Она вовсе не желала показать ему, что осталась в ужасе от всей этой затеи. Она осталась в ужасе от того, что ей пришлось так сильно поволноваться, и пока трудно прийти в себя. А если отложить все эти эмоциональные проблемы, то остается то, о чем решился заговорить Матиас. - По правде говоря, я все равно рада за них - им предстоит узнать много нового о друг друге. - Поддержала она скромно комментарий рейвенкловца, отводя глаза от вошедшей парочки. И только после этого она обратила внимание на свои руки, которые легонько сжимал шатен. Девушка вопросительно посмотрела в его глаза и сконфуженно растянула уголок губ. Получается, он решил остаться, так и мало того - перешел к опасной близости личного пространства шатенки. Но, как когда-то, у нее не вызвал этот жест очередного недовольства или мелких порывов агрессии. И именно в эту секунду он задает вопрос, который крутился в ее голове с первого дня их встречи, но она никогда бы не решилась порассуждать об этом вслух. Кареглазая напрягается всем телом и ждет пару минут, чтобы как-нибудь ответить на предположение Лемье. - Кто-то хочет, чтобы мы были вместе? - Повторяет отчего-то Ассоль и резко опускает глаза. Ей до сих не верится, что она обсуждает с ним настолько «запретную» тему. - А что ты подразумеваешь под этим? - Осторожно начинает она, наверняка желая в очередной раз увернуться от еще одних откровений. Юманс тяжело вздыхает, понимая, что она ведет себя глупо, но она совсем не привыкла выяснять отношения на подобном уровне. И все же, несмотря ни на что, она смотрит на руки молодого человека и в ответ сжимает их своими, насколько это возможно. И одновременно понимает, что сейчас должно произойти что-то еще, чего она ждет на подсознательном уровне, но пока совсем не осознает. - А что именно ты хочешь услышать? - Внезапно спрашивает она, рассматривая его лицо. - Все, что я написала - чистая правда, потому что мы попали в это место, ну и.. нам пришлось. С другой стороны, я в самом деле уже ни капли не жалею о том, что написала. Теперь ты все знаешь и даже легче становится. Да и.. вместе - это в том самом смысле, да? - С детским любопытством интересуется она, беря на себя что-то наподобие смелости.
Mathias Lemieux: Француженка была права, говоря о вошедшей парочке, мол, что они теперь узнают друг о друге много всего нового. Неизвестно только пойдет ли это новое им на пользу. Порой совершенно ни к чему вмешиваться в чужие отношения, давая возможность им плыть по течению, оставить все на «whatever works». И в тоже время, подобное вмешательство может послужить хорошую службу. Есть же застенчивые люди, нерешительные, которые в воду не прыгнут, пока их в нее не столкнут. Таким вот надо помочь раскрепоститься, указать на единственно верный путь. К какому типу относился Матиас в данной ситуации? Ни к какому. Застенчивость и нерешительность была вызвана активными сестричками, без их «воздействия», шатен бы таким не казался. Его все это произошедшее коснулось только тем, что из него вытянули нечто, сидящее где-то глубоко внутри и явно не намеривавшееся вылезать наружу. Но что сделано, то сделано. Надо как можно быстрее адаптироваться к новым условиям, чтобы себя не нервировать чрезмерной открытостью, да девушку не смущать неподдельной внезапной честностью. – Угу, - на подробное объяснение рейвенкловца не хватило. Руками он чувствовал, как напряжена соотечественница. Но вопрос-то остался в силе и одним «угу» не отделаться – только не в этом месте и только не сейчас. Западня. – Нуу.. – подумать легко, а сделать не так-то просто. Лемье покосился на свои ладони, которые Юманс несильно сжала в своих. Так не честно, такие жесты с мыслей сбивают! На счастье замешкавшегося француза девушка решила ответить первой, чем не слишком-то упростила потом задачу юноши. – Мм. Соль, ты же сама понимаешь, что каким бы там не был смысл, без.. Как сказать?.. Без искреннего желания даже и пробовать не стоит, - шатен уставился на картину, висящую на ближайшее стене, заставив себя отвернуться от карих глаз. Искренность в этом месте играет главную роль – это уже давно факт. Кафе так и надо было назвать - «Искренность». Более подходящего определения для сего места и того, что здесь творится не найти. Мати не знал, как точнее пояснить то, о чем думал. Если эти сестрички все столь хитро подстроили, то это вовсе не значит, что теперь рейвенкловцам надо обязательно встречаться. Они ж не элитные домашние животные, которым для продолжения рода подсовывают партнеров, так или иначе, по своим родословным характеристикам и титулам подходящим для этого дела. Это неправильно. У каждого должен быть выбор, в том числе и у них. Чего хотелось бы самому юноше? Он не мог сказать. С одной стороны ни что его не обязывает «мутить воду», с другой – можно рискнуть, ведь всегда можно разойтись, если что-то пойдет не так, с третьей – он не знает, чего хочет девушка, а без ее желаний думать о чем-то вообще нельзя, неправильно. – Тебя пугает этот смысл?.. – обратившись к все той же картине на стене, размеренно поинтересовался француз.
Assol Yumans: Когда он заговорил - все смущение куда-то улетучилось. Его тон почему-то заставил улыбнуться Юманс одними уголками губ. Попытка высказаться нейтрально - хорошая попытка, но зная его немножко, Соль была уверена, что не это должно было действовать следом. Весь этот поход в кафе под названием - «Искренность», послужил большим испытанием для обоих, но для нее больше. Теперь она станет сильнее и будет готова к подобного рода ситуациям в жизни. И это очень-очень, еще раз очень хорошо. - Мало кто сможет заставить меня сделать то, чего я не хочу. А если говорить о человеческих отношениях - то тем более. Ты ведь помнишь, как я реагирую на чужих мне людей и что не подпускаю их к себе ближе, чем на десять метров? Нуу. Моральных десять метров. Аха? - Шатенка усмехнулась, скользя взглядом по рукам француза и поднимая на его лицо. А в самом деле - чего он хочет сам? Много всего пришлось ей высказать на том пергаменте и не только, но главного желания на этот счет от Матиаса она так и не услышала. Или может что-то пропустила? Нет, такого она бы не пропустила - это уж точно! Девушка поерзала на месте и поджала губы с легкой улыбкой, сохраняя молчание после вопроса Лемье. - Нет, меня не пугает этот смысл. Ни капельки. Мне просто стало очень интересно, что ты ответишь на это. Ну, знаешь, захотелось от тебя услышать. И вообще, хочу сказать, что мне кажется, этот смысл давно напрашивался. Да, что скрывать.. - Она тихонько рассмеялась и набрала побольше воздуха в легкие. Завтра эта мадама уже проснется и со стыда сгорит. Да-да, вспоминать что-то иногда труднее в сотни раз, чем переживать. Она удивленно смотрела на его лица, а потом немного повернулась в сторону, находя карими глазами картину, которая чем-то приглянулась шатену. И это не шутка. На нее он смотрел куда с большим интересом, чем на девушку. Ассоль закусила краешек губы и пристав немного, - перед этим внимательно осмотревшись за секунду на присутствующих, которые посвятили себя друг другу окончательно, - потянулась через маленький столик, чтобы оставить на щеке Матиаса легкий и мягкий поцелуй. - А мы еще долго тут будем? - Уже спокойно поинтересовалась Юманс, прижавшись спиной к креслу поплотнее. - Или ты хочешь остаться? - Теперь она смотрела на него как-то хитро. Зная Матиаса, она не поверит в то, что ему нравится сидеть тут до потери пульса. По нему - сделать десять кругов вокруг замка и заняться скалолазанием. Выдержит ли это все сердце Соль - вот в чем вопрос. Ну, ей же тоже придется стать на время чудо-гимнасткой.
Mathias Lemieux: - Аха, - парень засмеялся. Уж ему-то было хорошо известно обо всех нюансах «дружбы» с однокурсницей, так сказать, проверено на себе. – Этот смысл давно напрашивался? Значит, к этому вели все совпадения, да? – Естественно, такое умозаключение было обозначено ранее и подразумевало под собой вполне себе логичное объяснение цепочке невероятных совпадений. А на картине был изображен красивый зимний пейзаж: опушка леса, елочки, усыпанные толстым слоем снега, белый покров, мерцающий бриллиантовыми бликами – эх, как жаль, что зима сдалась и теперь уступает свое место весне. Нет, в каждом сезоне можно найти что-то прекрасное, правда. Осень славится красками листьев, желто-красными листопадами, преддверием заморозков; весна свежим, ни с чем не сравнимым воздухом, прозрачными ручейками и детворой, пускающей кораблики вдоль «асфальтового течения», а также грозными майскими громовыми раскатами; лето – лето это тепло и цвет, жизнь и радость, это когда все поет и цветет, плещется и шумит; зима – время забав, испокон веков, но и пейзажи ее, как и в остальных сезонах уникальны по своей природе. И тут к картине внезапно пропал всякий интерес. К временам года тоже. Тому послужило одно незначительное, но до глупого смешка приятное событие – Юманс перегнулась через край стола и поцеловала медитирующего на пейзаж рейвенкловца в щеку. У того тут же на месте картины возникло миловидное личико сокурсницы, от которого он не поленился мгновенно отвернуться, чтобы глянуть на «оригинал» и «поймать» француженку, как ни в чем не бывало, сидящую на своем месте и хитро наблюдающую за ним. Хитрим, значим? Перехитрить Матиаса может оказаться непосильным трудом даже для такой девушки, как Ассоль, тем более, что зеленые глаза шатена тут же вспыхнули, а на губах застыла улыбка чеширского кота. – Не, не хочу. Насиделись уже, согласна? Да и у меня тут идейка появилась, - выдавил Лемье, выделяя слово «идейка» и коварно хохотнув в довершение фразы. А на своей «шкуре» кареглазая девушка успела узнать, какие порой идеи посещают голову чумового соотечественника, поэтому могла уже по одному тону догадаться, что, если она сейчас не сбежит, то покой ей будет только сниться. Рейвенкловец не снимая с лица маски главного злодея фильма, не торопился подскакивать с места. Так повелось с детства – если его чем-то раздразнить, то требовательный мальчик не отстанет, пока не удовлетворятся все его «хочу». - Мне бы очень хотелось, чтобы ты поцеловала меня еще разок. А то я знаешь.. засмотрелся на картинку и отвлекся, ничего не почувствовал. Несправедливо как-то. Ты ведь не против, да? «Смысл» ведь поцелуи подразумевает, м? – Все с той искренностью пропел наглый француз, надеясь, что в этом кафе таки действует магия на правду, и что девушка не отвертится так просто. Если хочешь поработить мир – начни с малого – с одного человека.
Assol Yumans: Ассоль несдерженно рассмеялась, услышав даже хотя бы одно «насиделись уже». Видимо она и сама не ожидала, что так отреагирует, поэтому прикрыла ладонью рот так быстро, как только успела. Кашлянув, шатенка уже с обычной улыбкой смотрела на француза, кивая. - Так, подожди. - А вот и ее привычный серьезный вид. В такие моменты она словно собиралась отчитывать собственное дитя. - Какая еще идейка? - Да, именно на этом слове все ее крылатые звездочки в голове рассеялись и в очередной раз на этом месте возник огроменный жирный знак вопроса, к которому добавился такой же знак восклицания. Одно поразило: Матиас предупредил об этом, что редко делает. Чаще он сразу приступает к делу, и уже приходится подстраиваться под весь этот марафон на ходу/бегу/лету. Значит, он прислушался к ее просьбе заранее говорить обо всем. Надо же, действует! Юманс тяжело выдохнула и покачала с упреком в глазах головой. - И что на этот раз ты задумал? - Обреченно спросила она, понимая, что ей не отвертеться, да и ладно, нам не в первый раз в первый класс. А как он был доволен, о, мерлин! Белоснежно улыбался и стрелял глазами - Лемье это умеет, кстати. Соль пыталась понять, как он строит такой взгляд, но даже тренировки перед зеркалом вряд ли помогут, пожалуй стоит обратиться к мастеру. Представив себя и Матиаса на мягких подушках в позе лотоса, медитирующих и пробуя всякие убийственные взгляды, - француженка хохотнула приглушенно и снова кашлянула. И тут как молотком по голове - ба-бац! Соль выпучила глаза, шокированно глядя на Мати. - Еще разок?.. - Она немного приподняла плечи и резко опустила их. - Ну, да.. получается, что подразумевает, - искреннее некуда ответила наивная Юманс, даже не подозревая, какой Лемье хитрый и коварный, и что он специально спрашивает об этом. Девушка уперлась ладонями в край столика и пристала опять, перегибаясь и прижимаясь губами к щеке Матиаса. Черт ее дернул, но она постаралась подольше так продержаться, чтобы Лемье снова не заявил, что он ничего не успел почувствовать. На мгновение она даже ощутила запах его кожи и щекотание своих собственных длинных волос на своей шее. - Разве это и есть твоя идейка? - Удивленно переспросила Ассоль, находясь в миллиметрах от лица Матиаса, потому что она не уселась обратно в кресло. Просто ей вдруг так захотелось сразу это спросить. Уж слишком странно получается. И чудно. И нагло. Аха.
Mathias Lemieux: До чего ж приятно полностью владеть ситуацией. Распоряжаться другим человеком. Нет, конечно, сказано слишком громко, но сути происходящего оно не меняет. Хитростью «взял» девушку и теперь вот весь сияет от распирающей изнутри радости за себя самого такого смекалистого. Лемье продолжая коварно улыбаться, следил взглядом за тем, как девушка повторно поднимается со своего кресла и нависает над столом (даже не потрудился приблизиться сам), после чего снова целует его в щеку, на этот раз задержавшись секундами, наверняка, чтобы у юноши не было поводов прицепиться к ней и вынудить провернуть сценку в третий раз. Но Мати и второй попытки было достаточно. – А я разве не сказал? – «Злодей» изобразил чёрта-с-два-искреннее удивление, медленно, но верно, сжимая руки соотечественницы и тоже вставая на ноги, чтобы их лица оказались на одном уровне, и француженке не пришлось нагибаться. – У меня было две идеи, - сократив расстояние, шатен, не давая вырваться, ощутимо поцеловал девушку в самый уголок ее губ, - теперь осталась одна, - юноша в наглую запечатлел еще одно касание уже на другом уголке. – Еще не жалеешь об этом смысле, м? - «Бесстыдник», - сказала бы бабушка и пригрозила внуку пальчиком. Зеленые глаза блестели. Перехватив руку девушки и уцепившись за ее ладонь, рейвенкловец вывел сокурсницу из-за стола и потянул за собой, на всякий случай, спеша, чтобы у нее не осталось времени прийти в себя от «фокусов» парня. В дверях стояли сестрички со своими планшетами (ждали, пока «жертвы» за ширмами напишут друг другу вопросы). – Спасибо! – Лемье не переставая улыбаться, подмигнул обрадовавшимся девчушкам, после чего вывел внезапно обретенную подружку(?) на улицу. Неспроста семейный бизнес рассчитан скорее на благодарности, нежели на проценты от продаж: во-первых, куда приятней получать теплые слова и помогать выстраивать судьбы, чем возиться с грязными деньгами, во-вторых, где благодарность, там и разные способы ее проявления: одна парочка способна за нежным воркованьем пополнить дневной доход заведения. Все это и хорошо и прибыльно одновременно. Да и не жалко было сказать то «спасибо» за благое дело. Приходиться теперь признавать изначальную правоту сестер. Каким же ясным было небо. Смотришь и будто видишь весну. Мечтаешь ускорить ее приближение. Все-таки зима правильно делает, что сдает позиции – хорошенького должно быть в меру. Довольный и одержимый идеей француз маршировал вдоль главной улицы, крепко держа кареглазую за руку. – Дай мне минуту, – резко выпустив девушку, Матиас вбежал в какой-то магазинчик сине-голубых тонов (жаль, что в обычные дни деревня полупустая; странная логика у продавцов – думать, что раз праздник, то Темный Лорд проявит милосердие и не станет устраивать налеты в такой день). Выскочив из магазина спустя 55 секунд, Мати одной рукой подхватил Юманс, а в другой сжимал какой-то плотный сверток, совершенно не просвечивающийся и не удовлетворяющий любопытство. Попросив еще 30 секунд, Мати на этот раз юркнул в «Три метлы» и добавил к своему подозрительному свертку еще один пакетообразный. Всю дорогу до Хогвартса чумовой француз не соизволил даже словом обмолвиться, напевая себе под нос какую-то маггловскую песенку, абсолютно не обращая ни малейшего внимание на идущую рядом девушку. Создавалось впечатление, что если бы не ладонь в его руке и все еще подозрительные пакеты, то шатен вообще принялся бы вытанцовывать на месте. Впрочем, рука девушки слегка покачивалась из стороны в сторону, так как будущему историку (картинка с выбранной профессией ну никак не вязалась) таки приспичило на ходу ограничиться хотя бы таким проявлением танца. Очутившись на пороге школы, Лемье бесстрашно шагнул внутрь, намереваясь попререкаться с Филчем, спросить о том, как прошло спасение кабинета и пойманы ли поджигатели, а следом, получив очередное наказание и направление к директору, пройти мимо. Смотрителя на месте не оказалось, что вызвало смешок у француза – неужели так основательно насолил надзирателю? Целеустремленно маршируя к лестнице, Матиас продолжал хранить загадочное молчание. Седьмой этаж. В памяти навсегда отпечатанный маршрут. Гобелен Варнавы Вздрюченного и его неуклюжей балетной труппы. Отпустив девушку у ковра, шатен прошелся три раза мимо сокрытой двери и остановился, когда она образовалась из пустоты в стене. Потянув за золотую ручку, историк пропустил вперед себя Ассоль и плотно закрыл дверь с другой стороны. Какая же классная вещь эта Выручай-комната. Как же удобно – провести время вдвоем, не боясь, что их могут застукать или помешать. То, на чем сосредотачивался юноша, прохаживаясь в коридоре, себя оправдало: небольшое помещение с низким потолком, маленькими пуфиками на ковре и стеклянным столиком посередине, на коротеньких едва заметных ножках; на стенах полыхают факелы, отдавая переливающимися бликами; вокруг по периметру расставлены трехполочные, обитые тканью стеллажи, на каждой полке которых лежали разной формы и разных начинок свечи – с одной стороны пахло шоколадом, ванилью, карамелью, с другой – корицей и пряностями, с-третьей – апельсинами и дыней, с четвертой – свежестью, цветами. Весь этот ассортимент запахов нисколечко не влиял на общую атмосферу, похожую на ту, что была в кафешке. Здесь тоже гулял разбавляющий ветерок, который не давал разболеться головам от изобилия ароматов, все было доведено до совершенства. Сама комната была одета в бежево-белый основной цвет и цвет глинтвейна – уютный и расслабляющий. Лемье прошелся к ковру и уселся у низкого столика, кладя свертки на пол и разворачивая их, жестом приглашая Юманс сесть напротив. Раз и на стеклянной поверхности стояли две бутылочки сливочного пива, а рядом огромная свечка-сердце. «Прикурив» сердце маленьким желтым лимонным месяцем (из сердца вырвался белый огонь), Мати достал два белых листочка и два карандаша, протягивая один набор соотечественнице. – Я решил, что стоит как-то закончить начатое в кафе. Так сказать, окончательно утвердить тот «смысл» незначительным обрядом.. – Шатен указал на предметы перед собой. – Пока шел к кабинету мифологии, слышал, как две подружки обсуждали новую лавку и товары в ней. Они сказали, что там можно найти все самое главное на этот праздник. Вот я выбрал эту свечку-желание. Все просто: пишешь на листочке три желания – то, что ты хотела бы видеть во мне по отношению к себе, а потом сжигаешь на этом белом огоньке. Конечно, это не гарантия исполнения и да – на любое желание можно и просто так намекать, но в любой праздник все верят в чудеса, вот и эта штуковина из серии «а вдруг», – зеленые глаза остановились на глазах рейвенкловки, – Раз уж мы решили.. мм… попробовать.. в шутку ли или нет, давай хоть как-то начнем узнавать друг друга, - шатен на секунду запнулся, - по-новому? – взгляд скользнул вниз, а в руке зажатый карандаш замер грифелем на поверхности листика. Француз откинулся на пуфик, и внимательно следя за Соль, задумался.
Assol Yumans: Тут уж она не знала, как себя вести: смеяться с его мимики «темного властителя» или хлопать ладошкой по столу за наглость, а потом наказать. Ассоль опустила резко голову, когда француз привстал с места и сжал сильнее ее руки. Это что он сейчас собирается сделать? Шатенка удивленно покосилась в его глаза, когда получила сначала поцелуй в один уголок губ, потом в другой. Она собиралась возмутиться, но поняла, что совершенно не желает этого. Неужели тот самый «смысл» так действует? Что творит волшебство и магия, а! А потом вот оно, началось, все успели приготовиться? Матиас перехватил ее ладонь и потянул за собой на выход из необычного заведения. На улице она задрала голову, прищуренно оглядев за несколько секунд ясное небо и улыбнувшись самой себе. Сейчас она могла расслабиться, потому что инициатива, как и всегда, была в руках Матиаса. И поверьте, она уже свыклась с этим. Он - ее поводырь. «Вези меня, Олень, по моему хотенью! Умчи меня, Олень..» Нет, это ничего не значит. Юманс осталась стоять вся такая одинокая посреди улицы, когда активист отправился покорять Хогсмид с неизвестной целью. Девушка покрутилась вокруг своей оси, бросая короткие взгляды на идущие мимо парочки; а вокруг так много было смеха, радости, ослепляющих красок, что казалось - Ассоль сейчас должна танцевать и петь милую песню о Дне Святого Валентина. А потом к ней подключаться остальные и начнется целое представление. А песню, по идее, она должна посвятить не кому-то, а сразу Лемье. Пожалуй, это будет самый распространенный романтичный момент. Кареглазая хихикнула как раз в ту секунду, когда ее за руку снова схватил Матиас и потащил дальше. Такое чувство, словно ее ладонь существовала отдельно от нее. Она видимо была за одно с рейвенкловцем, в так называемом заговоре. 30 секунд как-то затянулись для нее, поэтому Соль посвятила себя разглядыванию лавочки, из которой был слышен птичий щебет и пахло орехами. Француженка улыбнулась и сделала небольной шаг поближе, включая свою фантазию и представляя, что там может быть такого чудесного на этот раз. А тут ее снова резко подхватили и повели дальше. Она обернулась на мгновение, бросая последний взгляд на лавку, из которой вышел крупный спортивного вида парень, а вперед шмыгнула низенькая девчушка, за которой из входа брызнуло разноцветное конфетти. Они засмеялись одновременно. Юманс усмехнулась и глянула на Лемье, который был занят какой-то мелодией и широким уверенным шагом. Складывалось такое ощущение, словно рядом с ней заведенный механизм, который обязан следовать за ней по пятам. Только чаще получается так, что именно она должна позади плестись с помощью его сильной руки. Кареглазая как-то обреченно вздохнула, ни капельку не расстроившись. Внезапно она подумала, что он нравится ей такой, какой есть. Пускай ненормальный совсем, не похожий на остальных, но разве она не такая же? Многие тоже считают ее закрытой на сто замков, от которых потеряны ключи. И лишь ему удалось чуточку раскрепостить ее. Смело можно присудить ему медаль за такое огромное достижение. И сквозь такие раздумья она обнаружила, что эти двое оказались на седьмом этаже. Девушка осмотрелась, как-то совсем не понимая, что они тут делают. Она осталась стоять послушно в сторонке и наблюдать за Мати. - А что тут мы дела.. - Не успевая договорить, шатенка удивленно смотрела на дверь, которую уже открывал прямо в стене француз. Она медленно поплелась за ним, а когда успела за короткое время рассмотреть, что предстало перед глазами, обернулась на парня. - Это Выручай-Комната. Я никогда не была в ней. - Завороженно произнесла Соль, делая еще пару шагов вперед. - Так вкусно пахнет, чувствуешь? А потом она сидела напротив и внимательно следила за тем, кто достает Лемье из пакетов, которые приобрел в Хогсмиде, пока Юманс фантазировала, как маленькая. Свечка-сердце выглядела поистине сказочно. Соль с трудом отвела взгляд от белого огня и нахмурилась, вникая в сказанное Матиаса. Надо же, опять придется что-то выкладывать, значит еще не все закончилось, даже несмотря на то, что они вроде как в замке, а значит должны быть обеспечены защита и спокойствие. - Разве мало ты узнал обо мне? - С улыбкой поинтересовалась она. - Желания? Что я хотела бы видеть в тебе по отношению ко мне? А разве так можно? Ну.. знаешь, на мой взгляд людей нельзя перестраивать под свой вкус. Если не нравится - будет тот, кто понравится. Считаешь, не так? - Шатенка пожала плечами и усмехнулась, прямо глядя на листок под рукой Лемье. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы схватить свой листок, чиркнув по нему несколько раз. - Только не говори, что надо к этому отнестись серьезно. Если свечка не обещает исполнения, значит можно и не волноваться сильно, правильно? - Увидев задумчивое выражение лица Матиаса, Ассоль расхохоталась и рукой показала жест, что все, она успокоилась и сейчас обязательно исполнит «приказ». Со временем люди слишком задешевили такие качества в отношениях, как - преданность, понимание, забота. Да и еще очень много, сейчас всего и не вспомнить. И очень жаль. На каждом шагу они требуют от друг друга этого, хотя сами не понимают, чего просят. Им кажется, что вот они - ценности любых отношений, а на самом деле забывают, насколько высокие. А сделав дело, любой пожмет плечами и скажет: "что сделано - то сделано". Ошибки каждый совершает, но искупить их тоже необходимо, если хоть что-нибудь останется важным даже на обломках совместного счастья. Построить заново - вот он - труд, для этого необходимо побольше смелости, желания, терпения и веры в лучшее. Впрочем, над словом «любовь» тоже можно рассуждать бесконечно, и ее опустили ниже плинтуса. Поэтому Ассоль решила, что ничего особенного не собирается просить у Матиаса, потому что так делать нельзя. Каждый получает то, чего заслуживает. И Соль получит от него то, что заслужит. А просить просто так - это требовать на пустом месте. Люди забыли и себя оценить, чтобы просить невозможного. Уж слишком стали все эгоистичны и надменны, - считает Юманс. - понимание; - забота; - преданность. Такой набор она захочет увидеть в любом, кто собирается быть к ней ближе. И Матиас - не исключение. Если взялся он за такую натуру, как Юманс, значит должен знать, что без этого он никогда не сможет быть рядом с ней. А остальное не важно, на самом деле. Остальное все придет со временем, а для этого надо еще пожить. И пускай он поймет, что значит это в полном смысле слов. Кто-то скажет, что просит она слишком много. Ан-нет. Это не так. Это просто человеческие отношения, взаимообмен, - и не важно какой он - дружественный или романтический. Кареглазая сложила быстро свой листочек и поднесла к белому огоньку, который сразу же стал красиво и мелко «заглатывать» бумажку. Тут ей совсем не надо было долго думать - все и так понятно. Все намного легче, чем кажется. Просто надо по-ни-мать. - Ну? Ты написал? - Соль улыбнулась, не собираясь заглядывать к Лемье, она просто смотрела на его лицо и даже не пыталась догадываться, что он там придумал.
Mathias Lemieux: Она здесь никогда не была. Ничего удивительного. Выручай-комната служит надежным прикрытием для собраний Отряда Дамблдора, в который Юманс не входит по каким-то известным только ей причинам. С точки зрения француза в школе стоит настолько жесткая confrontation, что в стороне стоять уже опаснее, чем принадлежать к какой-либо группе – не дай Мерлин заденет. Сам Матиас вообще не думал, принимая решение. Он ни за что на свете не пожертвует добром, благополучием людей, ради невнятных целей и противоестественных желаний поработить мир. А еще вся эта муть с чистокровностью. Вот нечем этим ненормальным заняться, только как делить волшебников на два лагеря, тем более по такому признаку. А потом по получившимся результатам придумывать оскароносное развитие сюжета, где горе-завоеватели победно шествуют по политой "грязной кровью" земле, неся на руках своего не то монстра (с виду), не то умом тронувшегося (судя по планам), не то просто жалкого недочеловека, которого всей вселенной оплакивать надо, да деньги собирать на восстановление. Так трезво на все взглянуть – ну просто парад пациентов психиатрической. К своему глубочайшему сожалению и нежеланию задерживаться в магической сфере, Лемье пришлось принимать во всем этом дурдоме живейшее участие, морально и физически готовясь к серьезному противостоянию (войне?), потому что иначе-то как? Одарив девушку такой улыбкой, что могло показаться, будто дверь сейчас закроется и парень начнет во всю глумиться над бедной девушкой или еще чего похуже, семикурсник ответил, что чувствует приятные запахи в комнате. Не почувствовать мог бы только страдающий насморком.. а может и его пробило бы. - Считаю так, - согласился шатен, продолжая подозрительно улыбаться. - Перестраивать нельзя, но добиться взаимопонимания путем вполне безобидных намеков вполне реально. - Пристально следя за тем, как быстро девушка что-то написала на своем листке, Лемье сделал вывод, что соотечественница ограничилась лишь определенным словами, не расписывая пожелания. Оно и понятно, ведь она-то правильно посчитала все шуткой, да и сам парень был изначально несерьезен в намерениях, пусть и выглядел строго наоборот. – Ага. – Улыбка сменилась задумчивостью. Потерев подбородок и проводив глазами последний кусочек сожженного листика, Мати принялся за свой. Верность – важно осознавать то, что человек тебе верен. Это понятие как бы обобщает другое – преданность. Для верности требуется недюжинная сила, если ли она у Ассоль? Честность – отношения вообще не могут строиться на вранье. Любая, даже самая маленькая ложь плодит другую, та – новую, и так по замкнутому кругу. Невозможность. Отчаяние. Поражение. Конец. Матиаса учили быть честным. Он знает что такое «ложь во спасение» и знает, когда ее надо применять. В других случаях он себе такого не позволит, у него причин не найдется. Этого он и хотел бы видеть в избраннице. Много ли просит? Искренность – пожалуй, да. Сегодня это слово имеет просто святое воплощение всех побуждений. Без искренности не будет любви. Нужно уметь признавать и принимать чужие чувства, какими бы по отношению к тебе они ни были. Но главное, надо о них знать. Нет так нет. Да так да. Вот и вышли три составляющих залога на будущее. Смешно. Забавно. Любопытно. - Написал, - поднеся свой листок к белому огню, француз приговорил его к той же участи, что постигла минуту назад брата-близнеца, - Готово, – растянув уголки губ в беззаботной улыбке, Лемье переполз на сторону француженки и уперся спиной о пуфик. – О чем думаешь? – Зеленые глаза заблестели на «огненном свету», а сам юноша по-турецки уселся на мягком ковре - за весь день парень впервые расслабился. Теперь уже можно?
Assol Yumans: Восприятие менялось каждые минут пятнадцать-двадцать, поэтому Ассоль никак не могла установить определенные ощущения. Вроде ей становилось спокойно, уютно, как следом появлялось знакомое смущение и дискомфорт. Нет, в хорошем смысле дискомфорт. Сегодня вылилось наружу столько правды, сколько за несколько лет не получил бы от нее другой человек, который, как обычно бывает изначально, еще и чужой. Там, у могучего ствола пушистого дерева, Матиас Лемье показался ей таким же далеким, как все звезды на небе. Вроде, вот он, можно представить, как тыкаешь кончиком пальца в него, прикрывая один глаз; но одновременно с этим не ощущаешь тонкой кожей ничего, кроме легкого ветра. Спустя короткое время (а оно оказалось очень коротким для того, чтобы Юманс так привыкла к человеку) шатенка могла с уверенностью заявить, что она знает одного француза с Рейвенкло, которого назовет, как зовут его друзья, - Мати, а потом улыбнется и кивнет, добавляя, что им есть, что вспомнить. События, связанные двух людей, в итоге оказываются сильнее всех взаимоотношений. Но если сначала только это и связывало этих двоих, то после волшебного пера они стали чем-то большим для друг друга. И осозновая сей факт с каждой секундой, Ассоль было немножечко страшно. Раньше ей не были знакомы такие отношения с мальчиками. Нет, она конечно всегда могла легко себе представить, как это бывает, потому что и видела немало парочек в жизни, но пережить самой? Как это? Почему ее раньше никто не предупредил, что придет все негаданно-нежданно. - Наконец-то. - С легкой улыбкой произнесла она, встречаясь с Лемье глазами. До этого она наблюдала, как его листочек постигает та же участь, что и ее кусочек бумаги. Все правильно. По идее, никто не отменял надежду на лучшее, а это значит, что всегда надо ожидать того, чего очень желаешь. Вывод: если свечка в виде сердца и не несет за собой особую магию, это не говорит о том, что ничего не сбудется. Раз они написали это - значит хотят этого, а как известно - надо очень верить и тогда обязательно случится чудо. Ассоль верила в чудеса, но Матиас пока не подозревал об этом. Ну, скорее всего. Рейвенкловец уселся по другую сторону от девушки и поинтересовался ее мыслями. Эх, знал бы он, что она постоянно о чем-то думает. Пускай, самой не замечая этого, на каком-то подсознательном уровне, но всегда думает, мечтает, мнит. В этом вся ее странная натура, словно с другой планеты. Нет, фантазеров много, но мысли Юманс - отдельный случай. - О том, что за какой-то месяц все очень изменилось. Нет, я просто не считаю наше первое близкое знакомство. Оно оказалось не особо теплым, но видимо не зря. Честно, я не думала, что мы все-таки столкнемся снова и не раз. Раньше не обращали на друг друга внимание, ну и дальше бы так.. в этом ведь нет ничего ненормального? Таких однокурсников полно. Они закончат Хогвартс и больше никогда не увидят друг друга, потому что мир такой большой, для меня в нем не существует краев. Можно всю жизнь узнавать его, и то, не успеешь всего. - Она вздохнула и качнула головой. - Ну ладно, о чем это я. Да. Я о том, что из нас вышла неожиданная команда. Тоф мне не поверит, что я провела большую часть своего времени с каким-то парнем-однокурсником.. - Последнее она проговорила себе под нос, усмехаясь. - Как-то мне больше удается дружить с вами, чем что-то.. ммм.. иное. Нет, ты ничего не думай, я просто никогда не считала это особо важным, понимаешь? Я люблю учиться, учиться чему-то новому, хочу путешествовать и иметь в будущем много разноцветных рыбок в огромном аквариуме на всю стену. Веришь? - Она рассмеялась и как-то так улыбнулась, глядя в глаза Матиаса, словно соглашаясь со своими странностями. Хотя, у каждого свое, чему тут удивляться?
Mathias Lemieux: - Не зря, - согласился с девушкой шатен, на долю секунды прерывая ее, но тут же опять становясь внимательным слушателем. Он тоже об этом не думал. Какая-то непонятная девчонка с вырывающимся котенком на руках, не желающая принимать мир в том свете, в котором его видел парень, добровольно решивший тогда помочь, вдруг станет для этого самого паренька, наваждением – не до дурноты мучившим, а приносящим приятное удивление при каждой встрече. Встреч было хоть отбавляй. Как оказалось, все было к лучшему, все к чему-то вело - к сегодняшнему дню, такому знаменательному с точки зрения самой даты. Совпадение ли очередное или?.. Неважно. Кафешка сыграла немаловажную роль в их общение, она как бы подчеркнуло нечто такое, что сами сокурсники сказать друг другу было не в состоянии. Сестричкам еще ни раз придется выразить признательность за содействие. Иногда стоит подталкивать. Сейчас это стало очевидно. – А разве учиться и путешествовать можно лишь с друзьями? – Матиас чуть повернулся к соотечественнице и переместился еще ближе. Аккуратно подняв руку, он обнял Юманс, слегка прижимая к себе. – Знаешь, такое впечатление, что мы с тобой находимся в детском садике. К нам подходит такая суровая воспитательница и ставит друг напротив друга, говоря, что отныне мы теперь неразлучные друзья. Потом в школе учительница делает тоже самое. А на последнем курсе, сложив руки на груди, с уверенностью говорит, что видит в нас мужа и жену. Да, еще добавляет, что очень хочет на старости лет понянчить наших детей, - Лемье рассмеялся, - Кто-то решает все за нас. Ставит нас не перед выбором, а перед сложившимся фактом – вы будете вместе и точка, - француз подавил в себе смех, стараясь придать голосу серьезности, - Но, Соль, разве это «иное» - это плохо? Это ведь та же дружба, просто более.. сильная что ли. К этому не надо относиться, как к чему-то такому важному. Это.. это на уровне чувств. Вот как чувствуешь, так и надо воспринимать. У каждого по-своему. Не знаю, как сказать. Знаю, что, например, учимся мы и так вместе, а путешествовать я приглашал тебя еще при нашей первой встрече, приглашение в силе, да, - шатен усмехнулся, поспешно протараторив: - О, ну что касается рыбок, то это, думаю, вполне осуществимо. Тебе аквариум вместе со стеной дарить или можно по отдельности? – Не выдержав и расхохотавшись, Матиас откинулся головой на пуфик, булькая, глядя в потолок. Утихомирив себя, семикурсник многозначительно глянул на Юманс, как бы раздумывая о чем-то, и вдруг внезапно приблизившись, мягко поцеловал девушку в губы, столь же стремительно отшатываясь и убирая руку, дабы на всякий случай прикрыться – мало ли с размаху даст в глаз. – Ты сама сказала, что «смысл» это подразумевает.. Я не сдержался, - ухмыляясь, француз продолжил страховать себя от синяков, посему отсел на полметра в сторону, двигая за собой и пуф. – А вообще, я не буду тебе докучать. Я не прочь пробовать что-то новое, но принуждать не стану. Захочешь – мы попробуем вместе, нет – останемся друзьями, и я клянусь, что ни одна живая душа не узнает о том, что сегодня было. Решать тебе. – Пожав плечами, француз, склонив голову, уставился на Ассоль, дожидаясь, получается, ее окончательного вердикта. - Я вот решил, - коснувшись пальцами уже своих губ, шатен замолк. И все-таки выбор есть всегда. Сегодня право выбора осталось за девушкой со сказочным именем. Но Мати почему-то вдруг осознал, что догадывается, каким будет ее ответ, осознал и невольно улыбнулся, еще ничего не сказавшей подруге. Может быть, через минуту он будет улыбаться мыслям, увлекающим его в самое ближайшее будущее, которое в этом настоящем обретет то самое «важное и иное». А может быть и н.. Нет, не может.
Assol Yumans: - Нет-нет, ты меня просто не так понял, Матиас! - Воскликнула с улыбкой Ассоль и замахала руками, отрицая все, что он начал описывать. В самом деле, они не малые дети, просто не этим она желала поделиться с французом. - Я ведь просто вслух решила сказать то, о чем думала. Возможно, это звучит глупо и по-детски, но это чистая правда. - Шатенка вздохнула, пожимая плечами. Лемье знал о ней меньше, чем ему казалось, поэтому так сразу отреагировал на ее слова. Рейвенкловка посмотрела на молодого человека, слушая его внимательно дальше. Иногда она посмеивалась вместе с ним и кивала изредка. Да, она понимает его чувство юмора, просто не хочет, чтобы он воспринимал все так буквально. Ассоль знает, что значит это самое «иное», и попыталась сказать Мати, что ей будет немножечко сложно принять новые отношения в своей жизни, а также ей трубется его помощь. Юманс была уверена, что он имеет побольше представления о таких делах, по сравнению с Соль. Ей даже хотелось очень спросить его об этом, но она вовремя передумала, посчитав это некрасивым любопытством. - О, мне можно аквариум сразу со стеной! Согласись, такая штука обязана смотреться оригинально и сказочно. Разве нет? - Она немного обернулась как раз в тот момент, когда Матиасу что-то ударило в голову и он решил поступить так, как именно в этот момент от него Ассоль не ожидала. Чуть раннее она вполне представляла себе это, но тогда Лемье наверняка думал о другом. Поцелуй получился мимолетным, но от этого не менее ощутимым. Так получилось, что от удивления она сразу посмотрела ему в глаза, а только потом посчитала это лишним и быстро отвела взгляд. Улыбнувшись против своей воли, Юманс в какой раз пожала плечами и усмехнулась. А потом на месте стала двигаться в сторону вместе с пуфиком. Оказавшись ближе к французу, как и было изначально, девушка развернулась к нему, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться с попыток Лемье спрятаться от нее, дабы не получить кулачками за откровенное хамство. Но именно сейчас его поцелуй не был наглостью, как казалось Матиасу. Точнее, ему так не казалось, но он скорее всего считал, что так определила Ассоль. - Если бы я пожелала остаться друзьями - мы бы остались ими еще в кафе. Но тогда я сделала свой выбор. Да и после, когда мы шли к замку. Твой вопрос уже не к месту. Я с удовольствием попробую с тобой что-нибудь новое. То есть.. вместе, да. И пусть об этом узнает любая живая душа, - Она рассмеялась и упираясь ладонями в пуф, потянулась к лицу Лемье. Чуть смущенно и где-то, тем не менее уверенно, улыбнувшись в лицо рейвенкловцу, Юманс прикрыла резко глаза и одарила Мати ответным поцелуем. Следом она сразу посмотрела на реакцию взгляда парня, а потом убедившись, что ничего страшного не произошло, решила сделать это еще раз. И уже на этот раз Лемье решил превратить это во что-то единое. Так можно было вечность провести в этой Комнате открытий, но как бы не так. Ассоль ловко выскользнула из-за дверей вслед за Матиасом, который крепко сжимал ее ладонь. Стоило им пройти быстренько до угла и чуть позже они уже спокойно шагали по шумному коридору другого этажа. Юманс шла чуть позади, позволяя Лемье ее вести в неизвестном направлении. Скорее всего, он следовал к башне Рейвенкло. Соль наивно казалось, что многие смотрят на них, но возможно, это просто были ее фантазии. Хотя, кто знает? Известно, что счастливого человека видно издалека, потому что он светится и сам себе улыбается. Может, так происходило и с Ассоль? - С Днем Святого Валентина, - С улыбкой проговорила шатенка, когда они с Матиасом уселись на диван в гостиной. Она опустила голову, рассматривая блестящее сердечко в своей ладони. отыгрыш завершен *ас*
полная версия страницы